Среда, 23.07.25, 05:33
Приветствую Вас Шпиён | RSS
|
|  |
|
|
|
|
|
Эрагон 4я книга
| |
| коля | Дата: Воскресенье, 06.05.12, 20:55 | Сообщение # 21 |
 Санин
Группа: Администраторы
Сообщений: 877
Статус: Offline
| Тревога Эрагона увеличилась, поскольку молодой человек достал кинжал из под одежды.
-Я не могу сделать ничего другого,- сказал он, почти как будто он говорил с собой. -Ничего другого…-
Он фыркну и направился к Эрагону.
-Это для лучшего.-
Поскольку молодой человек вышел вперед, Эрагон, повернутый на цепях, пытаясь вытащить одну из его рук из наручников. Железные манжеты были слишком трудны, и все, чего он достиг в этом, это еще больше разорванной кожи на запястьях
"Я сожалею", прошептал молодой человек, когда он остановился перед Эрагоном и отодвинул кинжал.
"Нет!" - мысленно крикнул Эрагон.
Кусок блестящего аметиста мчался из туннеля, который принес Эрагона и Арьбв камеру. Это ударило монаха по голове сзади, и он упал перед Эрагоном. Эрагон вздрогнул, поскольку он чувствовал ка край кинжала задел его ребра. Тогда молодой человек упал на пол, и остался лежать там без сознание.
В глубине туннеля появилась небольшая хромая фигура.Эрагон видел как она шла к свету, присмотревшись он понял, что это Солембум.
Облегчение охватило Эрагона.
Кот-оборотень был в его человеческом обличье, и он был гол за исключением рваной набедренной повязки, которая смотрелась, как будто она была оторвана от одежды нападавших. Его колючие темные волосы стояли почти подряд, и дикий клубок изуродовал его губы. Несколько сокращений покрывали его предплечья, его левое ухо повесило свисание от стороны его головы, и полоса кожи отсутствовала в его скальпе. Он нес испачканный кровью нож.
И в нескольких шагах позади кота-оборотня стояла травница Анджела
Богохульники на свободе
- Что за идиот, - сказала Анжела, когда она шла краю узорчатого круга на полу. У нее текла кровь из нескольких порезов и царапин, а ее одежда была в еще большем количестве крови, которая не была ее, как полагал Эрагон. Иначе она бы появилась целой и невредимой.
- Все, что он должен был сделать - разбить это!
И она взмахнула своим мечом с прозрачным лезвием над головой, ударив навершием по одному из аметистов, который окружал диск. Кристалл разрушился с странным звуком, как от статического электричества, а свет, который он испускал, замерцал и померк. Другие аметисты продолжали сиять.
Без паузы, Анжела подошла к следующему аметисту и разбила его, а затем стала разбивать и другие камни.
Никогда в жизни Эрагон не был так рад видеть кого-либо.
Он попеременно наблюдал за травницей и смотрел, как увеличиваются трещины в верхней части первого яйца. Раззак практически выбрался наружу. Казалось, что он замечает происходящее вокруг, так как раззак скребся и стучал по скорлупе с удвоенной энергией. Эрагон увидел между кусочков скорлупы белые мембраны и клюв раззака, чудовищный и страшный, который пытался вслепую разрушить яйцо.
- Скорее,скорее, - думал Эрагон, в то время как от яйца отвалился фрагмент, такой же большой как его рука, и упал на пол с громким стуком, напоминавшим звук обожженной глины.
Мембраны порвались, и раззак вытащил голову из яйца, показывая колючий фиолетовый язык, одновременно с торжествующим визгом. Слизь стекала с его панциря, и грибной запах распространялся по комнате.
Эрагон дернул свои оковы еще раз, зная что это бесполезно.
Раззак снова завизжал, изо всех сил пытаясь выбраться из оставшейся части яйца. Он вытащил одну когтистую руку, но это сделало яйцо неустойчивым и оно завалилось на бок, проливая густую,желтоватую жидкость на всю площадь узорчатого круга. Нелепый детеныш лежал на боку несколько мгновений, ошеломленный ситуацией. Затем он зашевелился и встал на ноги, где и остался, неуверенно покачиваясь, производя щелкающие звуки, как взволнованное насекомое.
Эрагон испугано смотрел. Потрясен, но и очарован.
У раззака была глубокая, ребристая грудь, которая выглядела так, будто ребра располагаются на внешней стороне его тела, а не внутри. Конечности существа были тонкими и узловатыми, как ветки, а его талия была уже чем у человека. Каждая нога имела дополнительный сустав, изгибающийся обратно, который и придавал раззакам такую неправильную походку. Такого Эрагон еще никогда не видел. Панцирь детеныша выглядел мягким и податливым, в отличие от более взрослых раззаков, с которыми сталкивался Эрагон. Без сомнения, он будет становиться крепче со временем.
Разак наклонил голову-его огромные, выпученные, лишённые зрачков глаза поймали свет - и он задрожал как будто бы он только что открыл что-то волнительное. Затем он сделал попытку шагнуть к Арье...и другую...и затем следующу, его клюв раскрылкся как только он потянулсяк лужи крови под её ногами.
Эрагон кричал в свой кляп, в надежде отвлечь существо, но помимо быстрого взгляда, оно его проигнорировало .
"Сейчас!" - воскликнула Анжела и сломала последний из кристаллов.
В тот момент,когда черепки яйца разлетелись по полу,Солембум прыгнул на Раззака.Форма кота-оборотня замерцала в воздухе,и стала изменяться,ноги стали уменьшаться,вырос мех,и он приземлился уже на все четыре лапы,он снова превратился в кота.
Раззак шипел и цеплялся за Солембума, но кот оборотень увернулся от удара и, быстрее чем глаз мог уследить, хлопнул голову раззака своей большой, тяжелой лапой.
С громким треском, шея раззака сломалась, и, существо пролетело через всю комнату и приземлилось в кучу в углу, где и лежало несколько секунд, подергиваясь.
Солембум зашипел, его неповрежденное ухо выпрямилось, а затем он выскользнул из набедренной повязки, все еще повязанной вокруг его бедер, и сел,ожидая, у другого яйца.
- Что ты сделала с собой? - спросила Анжела, подбежав к Арье. Эльфийка устало подняла голову, даже не пытаясь ответить.
Тремя быстрыми ударами бесцветного лезвия, травница разрезала оставшиеся манжеты Арьи, как будто закаленный металл был не тверже, чем сыр.
Арья упала на колени и согнулась пополам, прижимая больную руку к животу. Другой рукой она разорвала на себе кляп.
Жжение в плечах Эрагона прекратилось когда Анжела освободила его и в итоге он смог опустить свои руки. Он вытащил тряпку изо рта, и охрипшим голосом сказал:"Мы думали ты погибла."
- Им придется приложить намного больше усилий, если они хотят убить меня. Растяпы, вот кто они.
Он все еще стоял согнувшись, когда Арья начала напевать заклинания укрепления и исцеления. Ее голос был тихим и дрожал от напряжения, но эльфийка ни разу не сфальшивила и не огоровилась.
Пока она исцеляла свою руку, Эрагон залечил порез на своих ребрах, а также раны на запястьях. Затем он показал жестом на Солембума и сказал:
- Отойди.
Кот оборотень стегнул себя хвостом но сделал, так как Эрагон просил.
Подняв правую руку, Эрагон сказал: "Брисингр!"
Синий столб пламени вспыхнул вокруг второго яйца. Существо внутри кричало: страшный, неземной звук, был больше похож на визг разрыва металла, чем на крик человека или зверя.
Прищурив глаза от жара, Эрагон с удовлетворением наблюдал, как горело яйцо.
- Надеюсь, это был последний из раззаков, - подумал он. Когда крики прекратились, Эрагон погасил пламя и оно прошло последний раз снизу вверх. Наступившая после этого тишина была неожиданной, поскольку Арья закончила свои заклинания, и все затихло.
Анжела пошевелилась первой. Она подошла к Солембуму и встала рядом с ним, бормоча заклинания на древнем языке, пока его ухо и другие раны не зажили.
Эрагон опустился рядом с Арьей и положил руку ей на плечо. Она посмотрела на него, затем повернулась настолько, чтобы он мог видеть ее руку. Кожа вдоль третьей фаланги ее большого пальца, а также вдоль внешней части ладони и по всей тыльной стороне руки, блестела и была ярко красного цвета. Тем не менее, мышцы внутри издавали какой-то звук.
"Почему ты незакончишь исцеление?" он спросил. "Если ты слишком устала, я могу..."
Она покачала головой. "Я повредила несколько нервов... и я кажется немогу их исцелить. Мне нужна помощь Блёдхгарма. Он более искусный чем я в монипуляциях над плотью"
-Ты можешь драться?
-Если буду осторожнее.
Эрагон на мгновение сжал ее плечо сильнее:
- То, что ты сделала..
Я только сделала то, что логично.
- У большинства людей не хватило бы силы... Я пытался, но моя рука слишком большая. Видишь? - он поднял руку перед ней.
Она кивнула, затем, схватив его за руку, медленно поднялась на ноги. Эрагон встал с ней, обеспечивая ей постоянную поддержку.
-Мы должны найти наше оружие-, сказал он, - А также моё кольцо, пояс и ожерелье, которое гномы дали мне. -
Анжела нахмурилась. "Почему твой пояс? Он очарован?"
Когда Эрагон засомевался не уверенный следует ли сказать правду, Арья сказала" Ты наверное не знаешь имени его создателя, одного мудреца, но во время своих странствий, ты ложна была слышать о поясе двенадцати звёзд".
Глаза травницы расширились. "Какой пояс?!" Но я думала он был потерян более четырёх веков назад, унечтожен во время...
- Мы восстановили его, - отрезала Арья.
Эрагон видел, что на языке у травницы вертится множество вопросов, но она сказала только:
- Вижу... но мы не можем тратить время на обыск каждой камеры в этом лабиринте. Как только священники поймут, что вы сбежали, все они разом кинутся догонять нас по пятам.
Эрагон показал в сторону послушника, лежащего на полу и сказал: "Может быть, он может сказать нам, куда они положили наши вещи."
Присев на корточки, травница положила два пальца на шейную вену подростка, проверяя пульс. Затем она ударила его по щекам, и приподняла его веки.
Послушник оставался спокойным и неподвижным.
Его отсутствие реакции, казалось, раздражало травницу.
- Один момент, - сказала она, закрывая глаза. Небольшая морщинка залегла на ее лбу. Какое то время она продолжала находится в такой позе, а потом вдруг вскочила с неожиданной скоростью.
- Что за эгоцентричный маленький паршивец! Ничего удивительного, что родители отправили его присоединиться к священникам.Удивительно, как он оставался с такими, как они, так долго.
«Он знает что-нибудь полезное?» спросил Эрагон.
«Только путь к поверхности». Она указала на дверь слева от алтаря, ту же дверь, через которую священники вошли и вышли. «Это удивительно, что он пытался освободить Вас; Я подозреваю, что он первый раз в своей жизни сделал что-то по своей собственной воле.»
- Мы должны взять его с собой,- Эрагону не хотелось говорить это, но долг вынудил его, - Я обещал, что позволю ему идти с нами, если он нам поможет.
- Он пытался убить тебя!
- Я дал слово.
Анжела вздохнула и взглянув на Арью, сказала: "я не представляю - ты можешь убедить его в обратном?"
Арья покачала головой, а затем без явного усилия подняв юношу на плечо, сказала: «Я буду нести его».
- Если так, - сказала травница Эрагону, - это лучший вариант для нас, поскольку нам, как мне кажется, большую часть времени придется провести, сражаясь.
Она передала ему свой короткий меч, а затем вытащила из внутренней складки ее платье кинжал с ювелирной отделкой рукояти.
«Из чего это сделано?» спрасил Эрагон, вглядываясь сквозь прозрачное лезвие меча, замечая, как он ловит и отражает свет, напоминая алмазы. Но он не мог себе представить, что кто то будет делать оружие из драгоценных камней; количество необходимой энергии, для сохранения камня от разрушения с каждым ударом, быстро истощит любого нормальнго МАГА.
«Ни камень, ни металл,» сказала травница. "Хотя, предупрежу. При обращении с ним, ты должен быть очень осторожен. Никогда не касайся края или, чему нибудь ценному приблизится к нему, иначе ты пожалеешь. Так же, никогда не прислоняй мечь к тому, что тебе может понадобиться — к ноге, например. "
Эрагон осторожно отвел меч подальше от тела. «Почему?»
- Потому что, - сказала травница с явным удовольствием, - это самый острый клинок из всех существующих. Нет такого меча или ножа, или топора, который может сравниться по остроте с его лезвием, даже Брисингр не может. Это конечное воплощение инструмента, способного разрезать. Это, - она сделала паузу,чтобы подчеркнуть - прототип наклонной плоскости... Ты не найдешь равного клинка,где бы ты не побывал. Он может прорезать все, что не защищено магией, и многое, что защищено.
Эрагон огляделся, ища что-то для тестирования меча. В конце концов, он подошел к алтарю и повернул лезвие в направлении к каменной плите.
"Не так быстро!" - закричала Анжела.
Прозрачное лезвие прошло через четыре дюйма камня, будто гранит был не тверже крема, а потом продолжило путь вниз к его ноге. Эрагон, взвизгнув, отскочил назад, едва сумев остановить свою руку прежде, чем порезать себя.
Углы алтаря спустились на один уровень вниз, а потом с треском упали на середину комнаты.
В конце концов, Эрагон понял, что лезвие меча без труда может пройти и сквозь алмаз. Не обязательно, чтобы у меча была магическая защита, поскольку в мире редко встретишь что-то, имеющее настолько мощное сопротивление.
- Вот, - сказала Анжела, - тебе пригодится это. - Она отстегнула ножны меча и передала ему. - Это одна из немногих вещей, которые клинок не может порезать.
Потребовалась секунда, чтобы дар речи вернулся к Эрагону.
- У меча есть имя?
Анжела засмеялась.
- Конечно, есть. На древнем языке, его имя Албитр, означающее именно то, что ты думаешь. Но я предпочитаю называть его Звенящий Убийца.
- Звенящий Убийца!
- Да. Потому что когда касаешься лезвия, оно издает такой вот звук, - демонстрируя это, она коснулась лезвия кончиком ногтя и улыбнулась, когда звон на высокой ноте пронзил царящую в камере тишину, подобно солнечному свету.
- Ну, теперь мы можем идти?
Эрагон убедился, что они ничего не забыли и кивнул, подходя к левой двери и открывая ее как можно тише.
За дверным проемом шел длинный, широкий коридор, освещенный факелами. На страже стояли два ряда воинов, держащиеся с двух сторон прохода, двадцать человек, обличенных в черные одежды; те самые, что схватили их ранее.
Они посмотрели на Эрагона и потянулись за оружием.
Проклятия мелькали в голове Эрагона, когда он бросился вперед, чтобы атаковать воинов прежде, чем они смогут обнажить клинки и собраться в действенные группки. Он проделал всего несколько метров, когда слабое мерцание возникло рядом с каждым из мужчин: мягкие, темные пятна, подобно трепещущим на ветру флагам, прошмыгнули мимо его взора.
Без единого крика, двадцать человек напряглись и упали на пол, мертвые, все до последнего.
Встревоженный, Эрагон остановился, прежде чем напоролся бы на тела. Люди были зарезаны через глаза, так аккуратно, как это вообще возможно.
Он повернулся, чтобы спросить Арью или Анжелу, что только что произошло, но его слова застряли в горле, когда он увидел травницу. Она стояла на коленях, опираясь на стену и тяжело дыша. Ее кожа была смертельно белой, и руки дрожали. Кровь струйкой сбегала по ее кинжалу.
Трепет и страх завладели Эрагоном. Каким бы образом травница не сделала это, это было выше его понимания.
- Мудрец, - сказала Арья, ее голос звучал неуверенно, - как тебе удалось сделать это?
Травница усмехнулась между вздохами и сказала:
- Я использовала трюк...Я научилась этому у своего учителя... Тенги... много лет назад. Это, словно тысячи пауков выедают глаза и выдавливают их.
- Да, но как ты это сделала? - настаивал Эрагон. Такой трюк был бы полезным в Урубаене.
Травница снова усмехнулась.
- Что есть время, как не движение? А что есть движение, как не тепло? И разве тепло и энергия не разные названия одного и того же? - она оттолкнулась от стены, подошла к Эрагону и потрепала его по щеке.
- Когда ты поймешь смысл этого, ты поймешь и то, как и что я сделала... Я больше не смогу использовать это заклинание сегодня, так что не думай, что я убью всех в следующий раз, когда мы влетим в группу людей.
С трудом, Эрагон проглотил любопытство и кивнул.
Он взял тунику и мягкий жакет у одного из упавших мужчин, и после надевания одежды, повел их по коридору и через арку на дальнем конце.
Они никого не встретили в множестве комнат и коридоров, после этой, но также они не увидели никаких намеков на местонахождение их украденных вещей. Хотя Эрагон был рад, что их не заметили, отсутствие слуг беспокоило его. Он надеялся, что они еще не подняли тревоги, которая предупредила жрецов о побеге.
В отличие от заброшенных комнат, которые они видели перед засадой, те комнаты, где они проходили сейчас, теперь были завалены гобеленами, мебелью и странными устройствами,сделанными из латуни и хрусталя, назначения которых Эрагон не мог понять. Не раз он хотел остановиться и осмотреть стол или шкаф,но приходилось сопротивляться желанию. У них не было времени на чтение затхлых старых бумаг, какими бы они ни были интригующими.
Анжела выбрала путь, по которому они пошли, несмотря на то, что вариантов выбора было более одного. Однако, Эрагон остался во главе, сжимая обмотанную проволокой рукоять Звенящего Убийцы так сильно, что его руку свела судорога.
Вскоре они дошли до прохода, переходящего в пролет каменных ступеней, которые сужались по мере подьема. Два послушника стояли у начала лестницы, по одному с каждой стороны,и оба держали планку с колокольчиками, такую же, как Эрагон видел раньше.
Он бежал на двух молодых людях и сумел нанести удар одному монаху по шее прежде, чем он смог закричать или позвонить в свои звонки. Другой, однако, успел, это сделать и прежде, чем Солембум прыгнул на него и уложил его на землю, разрывая ему лицо, и весь проход огласился шумом.
- Скорее! - крикнул Эрагон, когда он подбежал к лестнице.
На вершине лестницы находилась стена около десяти футов в ширину, богато покрытая резьбой и завитушками, которые казались смутно знакомыми Эрагону. Он обошел вокруг стены и вышел на пространство, настолько освещенное лучами розового цвета,что он споткнулся,ослепленный. Эрагон поднял ножны Звенящего Убийцы к глазам,чтобы прикрыть их от света.
Не более чем в пяти футах от него Первосвященник сидел на своих носилках, роняя капли крови с своего плеча. Другой священник — женщина, пропускающая обе ее руки — сидела на коленях около катафалка, ловя падение крови в золотую чашу, которую она держала зажатом между ее предплечьями. И она и Первосвященник уставились на Эрагона с удивлением.
Потом Эрагон посмотрел, что происходит за ними, и увидел, как вспыхнула пара молний: массивные, ребристые колонны, поддерживающие сводчатый потолок, пропали в тени. Витражные окна украшали стены башни - через окна с левой стороны, в башню, проникали лучи восходящего солнца, а те, что с права были безжизненными и унылами. Бледные статуи стояли между окнами. Ряды гранитных церковных скамей, покрашенных в разные цвета, занимали все пространство от входа до церковного нефа. На первых четырех рядах сидела группа, одетых в кожанную одежду, священников. Их лица были подняты вверх, и рты открывались в такт песне. Казалось, что священники похожи на попрашаек, молящих о еде.
Эрагон запоздало понял, что он стоит в большом соборе Драс-Леоны, с другой стороны алтаря, где он когда-то давным-давно преклонял колени в почтении.
Безрукая женщина уронила чашу и встала, раскинув остатки рук, закрывая своим телом Верховного Жреца. Эрагон увидел за ее спиной голубое сияние Брисингра вблизи переднего края носилок,и ему показалось, что Арен тоже лежит рядом.
Прежде чем он побежал за своим мечом,двое охранников бросились на него с другой стороны алтаря, размахивая украшенными гравировкой, с красными кистями пиками. Он увернулся от первого охранника и разрезал древко копья пополам. Затем Эрагон разрезал мужчину надвое; Звенящий Убийца прошел через его плоть и кость с шокирующей легкостью.
Эрагон убил второго охранника так же быстро и повернулся лицом к паре других, приближающихся сзадию. Травница присоединилась к нему, размахивая кинжалом, а где-то слева зарычал Солембум. Арья держалась подальше от боя, до сих пор держа юношу.
Пролитая кровь из чаши растекалась по полу у алтаря. Стражи подскользнулись в луже, и стоящий сзади страж упал, сбив с ног своего товарища. Эрагон метался меж ними - никогда не отрывая ноги от пола настолько, чтобы потерять равновесие - и прежде чем стражи могли среагировать, он проткнул их обоих, позаботившись о том, чтобы заколдованный меч травницы легко проткнул сразу двоих мужчин.
После этого Эрагон услышал что Верховный Священик кричит, так будто находится вдалеке от него,Убейте богохульников! Убейте их! Не позволяйте неверных сбежать! Они должны быть наказаны за свои преступления против Древнейщих! ""
Братство священников начало выть и топать ногами, и Эрагон ощутил, как их мысли пробиваются к нему, как стая волков на ослабевшего оленя. Он скрылся глубоко в себя, отражая их атаки теми же методами, что он практиковал с Глаэдром. Было трудно защищаться против стольких врагов одновременно, и он боялся, что не сможет сдерживать их натиск слишком долго. Его единственное преимущество состояло в том, что паникующие неорганизованные священники напали на него поодиночке, а не объединенными усилиями; их совместная сила сокрушила бы его.
Затем сознание Арьи начало давить на его сознание знакомым, комфортным чувством, которое было приятно среди скопления врагов, царапавших его разум. С облегчением он открылся ей и они обьединили сознания, также как он делал с Сапфирой, и Эрагон потерял способность отличать свои мысли от мыслей, обьединенных с ней.
Вместе они направили свои умы на одного из священников. Человек изо всех сил пытался увернуться от них, как пойманная рыба в пальцах, но они усилили натиск и не позволили ему сбежать. Он читал странно сформулированные молитвы в попытке защитить свое сознание; Эрагон предполагал, что это был отрывок из книги Тоска.
Однако жрецу не хватало дисциплины, и его концентрация вскоре дрогнула, когда он подумал:
- Богохульники слишком близко к Учителю. Мы должны убить их прежде чем...погоди! Нет! Нет!...
Эрагон и Арья ухватились за слабости священника и быстро подчинили его сознание своей воле. Как только они были уверены, что он не в состоянии сделать ответный удар по их разуму или телу, Арья произнесла заклинание, которое позволило изучить память священника, теперь она знала, как проскользнуть мимо стражей.
В третьем ряду скамей, мужчина ворвался в пламя, зелёный огонь вырывался из его рта, ушей и глаз. Огонь поджог одежду священников, которые были рядом с ним, и горящие люди начали дико биться и бегать, что помешало им напасть на Эрагона. Пламя трещало так, как хрустят ветки во время шторма.
Травница сбежала с алтаря и двинулась к священникам, убивая здесь и там. Солембум следовал за ней по пятам, добивая тех, кого она пропустила.
После этого Эрагон и Арья легко смогли захватить контроль над мыслями других священников. Продолжая работать вместе, они убили еще четырех священников, после чего другие скопления нападающих разрушились и разбежались. Некоторые убегали через вестибюль, который, как помнил Эрагон, вел в монастырь рядом с собором, другие садились на скамьи и обхватывали голову руками.
Однако шесть священников не бежали и не прятались, а продолжали атаковать Эрагона, трясся кривыми ножами в руках, словно они были одержимы. Эрагон замахнулся на одну из них прежде, чем он смогла бы атаковать его. К его раздражению, женщина была защищена магией, которая остановила Звенящего Убийцу в полфуте от ее шеи, в результате, меч развернулся и направился к его руке. Левой рукой Эрагон замахнулся на женщину. Так или иначе, защитное заклинание не остановило его кулак, и он почувствовал, как в ее груди ломаются кости, он ударил ее так, что она налетела на людей, стоящих за ней.
Оставшиеся священники высвободились и продолжили атаку. Эрагон блокировал резкий удар ближайшего священника и - с криком: - Ха! - ударил ему в живот, заставя упасть на скамью, о которую священник ударился с противным треском.
Эрагон убил следующего человека подобным образом. Зелено-желтая молния вцепилась в горло священника справа, а потом коричневый Солембум прыгнул на оставшуюся группу.
Оставался лишь один из последователей Тоска, стоявший перед ним. Свободной рукой, Арья схватил женщину , которая стояла перед ней в одежде из кожи и бросил ее кричащую на тридцать футов над скамьями.
Четыре ученика подняли первосвященника на носилки, и понесли его быстрой рысью вдоль восточной стороны собора, когда они направились к главному входу в здание.
Увидев как они бегут, Эрагон зарычал и вскочил на алтарь, уронив тарелку и бокал на пол. Оттуда, он перепрыгнул через тела павших священников, и, легко приземлившись, через проход помчался в конец собора, направляясь к ученикам.
Четверо молодых людей остановились, когда увидели Эрагона, появившегося в двери. "Повернитесь!" закричал Первосвященника. "Повернитесь!" Его слуги повиновались,но они столкнулись с Арьей стоящей за ними, один из них бросился через ее правое плечо.
Послушники завизжали и бросились бежать между двумя рядами скамей. Но прежде чем они смогли пробежать хотя несколько футов, Солембум достиг края рядов и бросился за ними. Уши кота-оборотня были прижаты к голове, а от его низкого рычания по шее Эрагона побежали мурашки. Недалеко от него шла Анжела, спускаясь в собор с алтаря, в одной руке она держала кинжал, а во второй желто-зеленую стрелу.
Эрагон задавался вопросом, сколько оружия она держала при себе.
К их огорчению,послушники не теряли свою храбрость,и не переставали защищать главного. Вместо этого эти четверо крича,бежали еще быстрее на Солембума,по-видимому считая,что кот-оборотень был самым маленьким и самым ближайшим из противников,так же,возможно они полагали,что его будет легче всего победить.
Они ошиблись.
В единственном гибком рывке,Солембум присел,прыгнув с пола на вершину скамьи.Затем,не останавливаясь,он запрыгнул на одного из послушников.
Кот-оборотень как-будто плыл по воздуху, первосвященник крикнул что-то на древнем языке, Эрагон не узнал слово, но звук был явно, из родного языка ельфов. Каким бы ни было заклинание, оно, казалось, никак не повлияло на Solembum, хотя Эрагон увидел что Анжела споткнулась, как будто она была поражена.
Solembum столкнулся с послушником, на которого он бросился, и молодой человек упал на пол, крича, когда Solembum рвал его.Остальные послушники споткнулись о тело своего товарища, и многие из них упали в запутанную кучу, поваливая Первосвященника с его гроба на одну из скамей, где существо лежало извиваясь как червь.
Эрагон догнал их через секунду, и тремя быстрыми ударами, он убил всех послушников, кроме того, чья шея была зажата между челюстями Солембума.
Как только Эрагон был уверен, что люди были мертвы, он обернулся чтобы сразить первосвященника навсегда. Когда он направился к нему, другой разум вторгся в его, зондирую и хватаясь за самые интимные части его личности, стремясь контролировать его мысли.Жестокое нападение вынудило Эрагона, остановиться и сосредоточиться на защите от злоумышленника.
Краем глаза он видел, что Арья и Solembum также обездвижены.Травница была единственным исключением. Она остановилась на мгновение, когда атака началась, но потом она продолжала идти медленными, шаркающими шагами к Эрагону.
Первосвященник уставился на Эрагона, его глубоко посаженные, темно-кольчатые глаза горят ненавистью и яростью. Если существо имело бы руки и ноги, Эрагон был убежден, что оно бы попыталось вырвать его сердце голыми руками. Недоброжелательный его взгляд был настолько интенсивным, что Эрагон почти ожидал что священник отползет от скамейки и начнет кусать его лодыжки.
Нападение его ума усиливалось, чем ближе подходила Анжела. Первосвященник-это должен был быть именно первосвященния - был гораздо более квалифицирован, чем любой из его подчиненных. Ведь он участвовать в борьбе с четырьмя разными людьми одновременно, и представлять реальную угрозу для каждого из четырех- это было невероятным подвигом, особенно если враги эльф, Всадник Дракона, ведьма, и кот-оборотень.Первосвященник был один из самых серьезных магов с которыми когда-либо сталкивался Эрагон, если бы не помощь его товарищей, Эрагон подозревал, что уступил бы натиску существа.Священник делал вещи, подобных которым Эрагон никогда ранее не испытывал, такие как переплетал мысли Эрагона с Арьиными и Солембума, и сдавливал их в такой узел, что в течение нескольких секунд Эрагон потерял свою личность.
В конце концов Анжела добралась до пространства между скамьями. Она прокладывала свой путь обходя вокруг Солембума -которий присел рядом с послушником которого убил, каждый волосок на его теле стоял дыбом - а затем она осторожно пошла по трупам тех трех послушников которых убил Эрагон.
Когда она подошла, священник начал брыкаться, как пойманная рыба и попытался отодвинуться дальше по скамье. В то же время давление на сознание Эрагона уменьшилось, хотя и недостаточно, чтобы устранить опасность.
Приблизившись, травница остановилась, священник, не оказавший сопротивления, удивил Эрагона, он лежал на скамье, тяжело дыша. Около минуты создание с глубоко посаженными глазами и маленькая суровая женщина смотрели друг на друга, невидимая борьба шла между их сознаниями.
Затем священник вздрогнул, и улыбка появилась на губах Анжелы. Она бросила свой меч и из складок одежды извлекла небольшой кинжал с лезвием красноватого оттенка. Наклонившись к священнику, она прошептала тише, чем когда либо: «Ты должен знать моё имя немой. Если бы ты знал, ты никогда не решился бы противостоять нам. И позволь сказать тебе...»
Её голос стал даже тише, чем мог услышать Эрагон, но когда она заговорила, священник побледнел, его сморщенный рот открылся, образуя круглый темный овал, из которого исходил нечеловеческий вой, такой, что весь зал зазвенел.
- Умолкни – воскликнула травница и всадила свой кроваво-красный кинжал ему в грудь.
Лезвие вспыхнуло белым пламенем и погасло со звуком похожим на отдалённый раскат грома. Место вокруг раны засветилось как горящее дерево. Затем кожа и плоть начали превращаться в мелкую тёмную сажу, которая растекалась по груди священника. С приглушённым бульканьем вой прекратился также внезапно, как и начался.
Заклинание быстро пожирало другого первосвященника, превращая его тело в кучу черного пороха, форма которого соответствует контуру головы священника и туловища.
"И скатертью дорога", - сказала Анжела с фирменным кивком
 [hr][br]
Я не злопамятный, я просто злой, а вот память у меня плохая. Совсем склероз замучил: отомщу, забуду, и еще раз отомщу.
|
| |
| |
| коля | Дата: Воскресенье, 06.05.12, 20:55 | Сообщение # 22 |
|
Санин
Группа: Администраторы
Сообщений: 877
Статус: Offline
| Звон колокола
Эрагон встряхнулся будто очнувшись от дурного сна.
Теперь, когда уже не нужно было бороться с первосвященником, он заметил что колокол монастыря очень громко звенит, этот звук напомнил ему как Разак погнался за ним во время его первого визита в Драс-Леону с Бромом.
Муртаг и Торн скоро будут здесь, подумал он. Мы должны уйти отсюда до этого.
Он вложил в ножны “Звенящий убийца” и вручил его Анджеле. "Вот", сказал он, “Я думаю, ты хочешь его вернуть”. Он потянул трупы послушников в сторону, пока не раскрыл Брисингр. Когда его рука легла вокруг рукоятки, чувство облегчения пронеслось через него. Хотя меч травницы был хорошим и опасным, это не было его оружие. Без Брисингра он чувствовал себя незащищенным, уязвимым — то же самое, когда он и Сапфира были порознь.
Ему потребовалось еще несколько мгновений чтобы найти свое кольцо, которое лежало под одной из скамей и его ожерелья, которое было обернуто вокруг одной из ручек гроба. Среди груды тел он также обнаружил меч Арьи, в котором она нуждалась чтобы оправиться. Однако пояса Белого Мудрого нигде небыло.
Эрагон заглянул под все ближайшие к нему скамьи, затем он побежал к алтарю осматривая площадь вокруг него.
"Его здесь нет" - сказал он наконец, отчаявшись. Он повернулся к стене, что скрывала вход в подземные камеры. "Должно быть, они оставили его в тоннелях." - Он бросил взгляд в сторону монастыря. "Или, может быть ..." - Он колебался, разрываясь между двумя вариантами.
Бормоча слова себе под нос, он бросил заклинание предназначенное для поиска пояса, но в результате он увидел только пустоту. Как он и опасался вокруг пояса были чары защищающие его от магического наблюдения или вмешательства, также как и чары каторые защищают Брисингр.
Эрагон нахмурился и двинулся на несколько шагов к стене.
Колокол звонил громче чем когда-либо.
"Эрагон" - крикнула Арья с другого конца собора, перекладывая бессознательного послушника с одного плеча на другое :"Мы должны идти."
Но....
Оромис поймет. Это не твоя вина.
Но....
"Оставьте его! Пояс был потерян раньше. Мы найдем его снова. Но сейчас мы должны лететь. Быстрей!"
"Проклятье!" - Эрагон развернулся и побежал присоединяясь к Арье, Анжеле и Солембуме в передней части собора. Из всех вещей, чтобы потерять ... Это казалось почти кощунственным отказаться от пояса, когда так много существ погибли чтобы наполнить его энергией. Кроме того, у него было ужасное чувство, что он, возможно нуждается в этой энергии.
Как раз когда он и травница открыли тяжелые двери, которые выводили из собора, Эрагон послал свой ум в поисках Сапфиры, которая как он знал, будет кружить высоко над городом, ожидая когда он с ней свяжется. Время таиться давно вышло. И Эрагон больше не заботился ощущал ли Муртаг или какой либо другой маг его присутствие.
Вскоре он почувствовал знакомое прикосновение сознания Сапфиры. Когда они коснулись друг-друга пустота в его груди исчезла.
"Почему вы так долго?" - воскликнула Сапфира. Он ощущал ее беспокойство, и он знал, что она зрительно разрывает Драс-Леону в поисках его.
Он передал свои воспоминания ей, делясь всем тем что с ним произошло с момента расставания. Процесс занял несколько секунд, и к этому времени он, Арья, Анжела и Солембум выходили из собора сбегая по ступенькам вниз.
Не давая времени Сапфире осмыслить его перемешанные мысли, Эрагон сказал: - Отвлеки их от нас - сейчас же!
Сапфира поняла его, и, вскоре, Эрагон почувствовал как она входит в крутое пике.
Кроме того, скажите Насуаде чтобы она начинала атаку. Мы будем у южных ворот в течечении нескольких минут. Если Варденов не будет там когда мы откроем ворота, я не знаю как мы сможем сбежать.
Черный храм
Прохладный, влажный утренний-воздух-от-воды просвистел вокруг головы Сапфиры, когда она спикировала к городу-как-крысиное-гнездо, наполовину залитому восходящим солнцем. От низких лучей света вонючие-деревянные-похожие-на-скорлупки-здания объёмно выделялись, а их западные стороны были черны от теней.
Бледгхарм,который изменил свою внешность под Эрагона,сидя на спине,что-то кричал на нее,но холодный ветер прерывал его слова,и она так и не смогла разобрать его слова.Тогда он стал задавать ей вопросы мысленно,при помощи песен на древнем языке,но она не дала возможности ему закончить.Вместо этого,она рассказала ему,об положении дел у Эрагона и попросила доложить Насуаде,что пришло время действовать.
Сапфира не могла понять, как тень Эрагона, которую создал Блёдхгарм, могла обмануть хоть кого-нибудь. Она не пахла её партнёром по сердцу и разуму, а о присутствии мыслей не могло быть и речи. Однако двуногий создавал видимость правды, и он был их приманкой.
На левой стороне города, сверкающие очертания Торна неслись вдоль зубцов над южными воротами. Он поднял свою красную голову, и она могла сказать что, заметя ее, он мчится в сторону бойни, как она и ожидала. Ее чувства к Торну были слишком сложны, чтобы их можно было четко выразить. Каждый раз думая о нем, она сбивалась с толку, что для нее было редкостью.
Тем не менее, она не собиралась позволять какому-то птенцу победить её.
Когда тёмные дымоходы и острые крыши совсем приблизились, она сильнее расправила свои крылья, почувствовав увеличивающееся напряжение в груди, плечах и мышцах крыльев, когда она начала замедлять своё падение. Когда до плотно стоящих зданий оставалось всего несколько сотен футов, она наконец полностью распахнула свои крылья. Усилия, необходимые для выравнивания полёта, были настолько огромны, что в какой-то момент Сапфира почувствовала, как её крылья буквально вырывает из суставов.
Она повернула хвост, чтобы удержать равновесие, и продолжала кружить над городом, пока не обнаружила увенчанный острыми шпилями черный храм, где молились помешанные на крови жрецы. Снова сложив свои крылья, она вытянула вперед задние лапы, и с оглушительным грохотом приземлилась на крышу храма.
Она вонзила свои когти в плитку крыши, чтобы остановиться и не соскользнуть на улицы города. Потом она откинула назад голову и заревела так громко, как только смогла, бросая вызов миру и всему, что ему принадлежало.
Звон колокола был в башне здания рядом с шипастый свод собора. Она поняла,что шум раздражает её, так что она вывернула свою шею и выпустила струю синего и желтого пламени на Башню.Она не загорелась, так как была каменной, но веревки и балки, поддерживающие колокола воспламенились, и несколько секунд спустя, колокол упал и врезался в интерьер башни.
Это удовлетворило её как и то, как кричащие двуного-крулоухие, бежали оттуда. Она была драконом, в конце концов. Это правильно, они должны боятся ее.
Один из двуногих остановился на краю площади прямо перед черным храмом, и Сапфира услышала как он кричит заклинание, направленное против нее, его голос был похож на писк испуганного мышонка. Каким бы не было заклинание, защита, установленная Эрагоном, спасла ее от него, по крайней мере ей так казалось, поскольку она не чувствовала перемен ни в собственном состоянии, ни в состоянии окружающего мира.
Блёдхгарм-в-облике-Эрагона убил мага вместо нее. Она могла чувствовать, как Блёрдгхам атаковал разум мага и подавил мысли двуногого-с-круглыми-ушами, после чего эльф произнес лишь единственное слово на древнем-языке. Заклинатель упал на землю,кровь вытекала из его приоткрытого рта.
Тогда Блёдхгарм похлопал её по плечу и сказал:
- Готовься, Бьяртскуляр. Они идут.
Сапфира заметила Торна, поднимающегося над крышами домов и единоутробного брата Эрагона, который казался маленькой фигуркой на его спине. В свете утреннего солнца Торн сиял и сверкал почти так же, как и она сама. Её чешуя была чище чешуи красного дракона, ведь она получала специальный уход. Она не могла представить себя идущей в битву не в полном блеске. Её враги должны не только бояться её, но и восхищаться её великолепием.
Сапфира знала, что это лишние заботы с её стороны, но не беспокоилась. Ни одна другая раса не может сравняться своим величием с драконами. Да и она была последним драконом женского пола и конечно же хотела, чтобы каждый увидевший её испытывал восхищение, и воспоминание о ней оставалось при нём навсегда. Тогда даже если драконы и исчезнут, двуногие долго ещё будут говорить о них с удивлением, уважением и трепетом.
Как только Торн поднялся приблизительно на тысячу футов выше крысиного гнезда городского собора, Сапфира бегло огляделась вокруг чтоб убедиться, что Эрагон парнер её сердца и разума не оказался вблизи черного шипастого свода собора. Она не хотела случайно повредить его в предстоящей борьбе. Он был сильный охотник, но он небольшой и легко уязвимый.
Она все еще работала над тем, чтобы разгадать темные отзывающиеся эхом болезненные воспоминания ,которыми Эрагон поделился с ней, но она хорошо понимала то, что они знали, и события в очередной раз это доказали: что, когда она и ее маленький брат были далеко друг от друга, он попадает в неприятности в той или иной форме. Она знала, что Эрагон будет спорить, что в его последнем несчастном случае он ничего не сделал, но не убедит её, и она почувствовала удовлетворение в том, что была права.
Как только Торн достиг нужной высоты, Он повернул вокруг и нырнул в ее сторону, выпуская огонь из открытой пасти.
Огонь, которого она не боялась — магия Эрагона, оградит ее от этого — но массивный вес Торна, и его сила позволили бы ему быстро разрушить любые защитные чары, разработанные, чтобы оградить ее от физической опасности. Чтобы защитить себя, она нырнула ,но он прижал её тело к стене напротив, даже когда она вывернула шею и укусила его за бледное брюхо он её не отпускал
Закрученная стена пламени охватила ее, издавая грохот и рев, как гигантский водопад. Пламя было настолько ярким, что она инстинктивно закрыла внутреннее веко, так же как она делала, когда находилась под водой, и свет уже не ослеплял её
Огонь скоро исчез, и поскольку Торн помчался прямо над ней, кончик его толстого хвоста, прочертил линию через мембрану ее правого крыла. Царапина кровоточила, но не сильно, и она не думала, что она вызовет ее большую трудность и боль при полете, хотя дискомфорт присутствовал.
Торн пикировал на нее снова и снова, пытаясь заставить ее взлететь. Но она отказывалась двигаться с места, и после еще нескольких бесплодных попыток, он устало приземлился на другом конце шипастого свода, расправив крылья для равновесия.
Все здание содрогнулось, когда Торн приземлился на все четыре лапы, и многие оконные витражи в нижних стенах разбились и звеня падали на землю. Сейчас Торн был даже больше нее из-за вмешательства Гальбаторикса, но ее это не пугало. Она была опытнее Торна, кроме того, ее учителем был Глаэдр, который был намного больше их обоих. К тому же, Торн не осмеливался убивать ее, да и она не думала, что хотел бы.
Красный дракон зарычал и шагнул вперед, кончиками своих когтей, скребя плитку на крыше. Она зарычала в ответ и отступила на несколько футов, пока она чувствовала, как ее хвост прижался к базе шпилями, которые встали как стена, впереди была черная пещера сорокопута.
Кончик хвоста Торна дернулся. Сапфира знала, что он вот-вот набросится на неё.
Она вдохнула и начала купать его в потоке мерцающего огня. Ее задача теперь состояла в том, чтобы препятствовать Торну и Муртагу понять, что не Эрагон сидел на ней. Для этого она могла или оставаться достаточно далеко от Торна, где Муртаг будет неспособен прочитать мысли Блёдхгарма, или она могла нападать часто и жестоко так, что у Муртага не будет возможности сделать этого — что было бы достаточно трудным, поскольку Муртаг привык бороться на спины Торна даже, в то время когда Торн поворачивался и крутился в воздухе. Однако, они были рядом с землей, она знала - это поможет ей, поскольку она предпочитала нападать. Всегда нападать!
- И это все на что вы способны? - Магически усиленный голос Муртага раздавался из-под огненного щита.
Как только последние струи пламени вылетели из ее пасти, Сапфира прыгнула в сторону Торна. Она сильно ударила его в грудь, их шеи переплелись, а пасти щелкали друг напротив друга, поскольку каждый пытался впиться другому в глотку. Сила удара отбросила Торна назад к храму, и он взмахнул крыльями, ударяя Сапфиру, после чего они начали падать на землю.
Они упали с грохотом дробя камни и разрушая ближайшие дома. Что-то сломалось в левом плече Торна, и его крыло неестественно болталось, но Муртаг уберег дракона от прямого падения.
Сапфиры слышала Муртага и проклинала Торна, и она решила, что ей было бы лучше уйти, прежде чем сердитый человечек на двух ногах с круглыми ушами начал использовать заклинания.
Она подпрыгнула, пиная Торна в живот, а после приземлилась на козырек дома позади красного дракона. Здание было слишком непрочным, чтобы выдержать ее вес, так что она снова поднялась в воздух и вдобавок подожгла ряд зданий.
Позвольте им справиться с этим,подумала она, удовлетворено, пока пламя жадно грызло деревянные конструкции.
Возвращаясь к храму, она подсунула свои когти под черепитцу и начала рвать открытую крышу, разламывая ее на части, те же самые, поскольку она разорвала крышу замка Дурзы в Гиллиде. Только теперь она была более крупной. Теперь она была более сильной. И блоки камня, казалось, весили не больше, чем галька, для Эрагона. Безумные священники крови, которые там поклонялись, причинили боль ее маленькому брату, повредили Арью, Анджелу, и кота-оборотня Солембума и они убили Вирдена. В знак мести Сапфира была готова разрушить этот "шипастый храм"!
Через несколько секунд она открыла зияющую дыру в потолке здания. Она наполнила помещение всплеском пламени, а затем подключила свои когти разрывая латунные трубы, ветер помог вылезти им из свободной от задней стены собора здания. Они упали на скамьи ниже с лязгом и грохотом.
Торн ревел, а затем он вскочил с улицы в воздухе над черным храмом и висел там, хлопая крыльями и с тяжестью сохраняя свое положение. Он появился как безликий черный силуэт, стена пламени вспыхнула с дома за ним озарив все вокруг, только его крылья оставались прозрачными, которые светились оранжевым и красным.
Он напал на нее, пытаясь дотянуться своими зазубренными когтями.
Сапфира подождала, определенный момент, потом прыгнула в сторону, от Черного храма, и Торн протаранил головой в базу центрального шпиля собора. Высокие отверстия в Черном храме вздрогнули под ударом, а на самом верху его, богато украшенный золотой жезл, опрокинулся и упал более чем в четырех сотен футов ниже.
Ревя в разочаровании, Торн изо всех сил пытался совладать с самим собой. Его задняя часть скользнула в отверстие в крыше чтобы добраться до Сапфиры, и он чертил на по плитке когтями пытаясь проложить путь обратно.
Ему это удалось, но Сапфира прилетела к передней части Черного храма и позиционируя себя на противоположную сторону, и со всей силы столкнулась с Торном.
Она собрала свои силы, а затем ударила шпиль своей правой передней лапой.
Статуи и вырезанные художественные оформления разрушались под ее ногой; облака пыли забивали ее ноздри; и части камня и земли лились дождем вниз на квадрат. Шпиль держался, тем не менее, таким образом, она ударила его снова.
Рев Торна достиг безумной ноты, когда он понял, что она делает, он стремился освободить себя еще отчаяннее.
На третий удар Сапфиры,Черный храм в основании, и, с мучительной медлительностью, рухнул назад, упав на крышу. Торн только успел произнести ярости рычание, а затем щебень с башни посыпался на него сверху, сбив его с ног в оболочку разрушенного здания и похоронив его под грудами щебня.
Звук разбивающего вдребезги шпиля отозвался эхом через весь город, как хлопок катящегося грома.
Сапфиры прорычал в ответ, на этот раз с чувством дикой победы. Торн выкарабкается достаточно скоро , но до тех пор, он был на нее милости.
Наклоняя свои крылья, она кружила над Черным храмом. Когда она пролетала по сторонам здания, она замахнулась на рифленый контрфорс, которые поддерживали стены, уничтожая их по одному за раз. Каменные глыбы упали на землю, создавая неприятный шум.
Когда она сняла все (*buttressess?), неподдерживаемые стены закачались и начали наклоняться наружу. Усилиями Торна выпутаться только ухудшила ситуацию, и после нескольких секунд, стены уступили. Вся структура рухнула с лавинообразный грохотом, и огромный столб пыли взметнулся вверх.
Сапфира триумфально ликовала, когда она приземлилась на задние лапы рядом с насыпью развалин и продолжила покрывать блоки камней самыми горячими потоками огня она могла продолжать дальше. Огонь можно было отклонить с помощью магии, но для отклонения жара необходимо значительное усилие и энергия. Насильно Муртаг тратил даже больше его сил для сохранения его и Торна не быть зажаренными заживо, также как любую энергию он мог использовать во избежание быть сплющенным, Сапфира верила что истощит его запасы достаточно, чтобы у Эрагона и двуного-круглоухих был шанс нанести ему поражение.
Пока она извергала пламя, волк-эльф за ее спиной пел заклинания, хотя, какими являются они, она не знала, и ее это особенно не заботило. Она доверила двуногим. Что бы он ни делал, она уверена, что это поможет.
Сапфира попятилась назад, как только камни в центре кургана разлетелись. Торн вырвался с каменного заточения. Его крылья, подобно бабочкиным были скомканные, и он истекал кровью из-за ран на спине и на ногах.
Он посмотрел на нее и взревел, его рубиновые глаза залились яростью. В первый раз, она разозлила его по настоящему. Сапфира видела, что он хочет разорвать ее плоть, и жаждет вкуса ее крови.
Отлично, подумала она. Хотя может он был еще не настолько изранен и испуган, как она предполагала.
Муртаг полез в сумку на поясе, и достал оттуда маленький круглый предмет. Из опыта Сапфира знала, что он заколдован, и будет использован для исцеления ран Торна.
Без задержки, она резко взлетела, стараясь с максимальной скоростью набирать высоту, перед тем как Торн будет в состоянии продолжать погоню. После нескольких взмахов крыльев, она глянула вниз и увидела что он, подобно огромному ястребу, приближается к ней с огромной скоростью
Она витала в воздухе, и как раз собиралась атаковать, когда в глубине сознания услышала крик Эрагона:
Сапфира!
Встревоженная она продолжила крутиться в воздухе, пока не ощутила присутствие Эрагона на южных воротах города. Она расправила крылья и максимально быстро начала пикировать в сторону арки.
Торн как и ранее резко бросился в ее сторону, и она знала что он следовал вплотную за ней.
Они вдвоем пикировали к городской стене, и в ушах Сапфиры, волком выл холодный утренний воздух.
[hr][br]
Я не злопамятный, я просто злой, а вот память у меня плохая. Совсем склероз замучил: отомщу, забуду, и еще раз отомщу.
|
| |
| |
| коля | Дата: Воскресенье, 06.05.12, 20:57 | Сообщение # 23 |
|
Санин
Группа: Администраторы
Сообщений: 877
Статус: Offline
| ШЛЕМ И МОЛОТ
"Наконец-то", — подумал Роран, когда боевой рог варденов подал сигнал к атаке.
Он поглядел на Драс-Леону и мельком увидел Сапфиру, ныряющую к темной массе зданий, ее крылья, сверкающие в свете восходящего солнца. Ниже, Торн пошевелился, как какая-то огромная кошка, которая лежала на заборе, и, взлетев,направился в погоню.
Роран почувствовал прилив сил.Время для сражения наконец пришло,и он хотел поскорее покончить с этим.Он быстро отогнал от себя беспокойные мысли об Эрагоне и стремительно пошел прочь от того места где сидел, чтобы присоединиться к остальным войнам которые уже выстроились в широкий прямоугольный строй.
Роран с верху и донизу осмотрел отряд,проверяя,все ли войны готовы.Они ждали в течении большей части ночи,и из-за этого люди были усталыми,но он знал,что страх и волнение скоро прочистит их умы.Роран тоже устал, но это никак не сказалось на его сознании; он мог выспаться после сражения .Ну а до тех пор, главное беспокойство будет держать его людей и его самого на ногах.
Ему действительно было жаль, что у него не было времени для чашки горячего чая, чтобы хоть как-то помочь своему желудку. Он съел что-то испорченное на обед и теперь мучился тошнотой . Однако,дискомфорта было недостаточно, чтобы это помешало ему сражаться.Ну по крайне мере он так думал.
Удовлетворенный состоянием своих людей, Роран надел свой шлем, поверх стеганной кожаной шапочки. Далее он достал свой молот, а левую руку просунул через ремни щита.
-В твоем распоряжении, сказал Хорст, подходя к нему.
Роран кивнул. Он выбрал кузнеца своей второй рукой в команде, решение, которое Насуада приняла без возражений. Кроме Эрагона, не было никого, кого Роран предпочел бы видеть рядом с собой. Это было эгоистично с его стороны, он знал- у Хорста новорожденный ребенок, и Вардены нуждались в его навыках металлообработки , но Роран не мог и представить никого другого, кто лучше подходит для этой работы. Хорст не казался особенно радостным по вопросам продвижения по службе, но и не был расстроен. Вместо этого он пошел к организации батальона Рорана со спокойной уверенностью и компетентностью, которой он обладал в совершенстве.
Рог прозвучал снова, и Роран поднял свой молот над головой. - Вперед! прокричал он.
Он взял на себя инициативу, поскольку много сотен мужчин начали, сопровождаемые с обеих сторон четырьмя другими батальонами Варденов.
Когда воины двигались через открытое пространство, которое отделяло их от Драс-Леоны,в городе раздались звуки тревоги. Колокола и боевой рог прозвучали мгновение спустя, и скоро весь город был заполнен невообразимым шумом, поскольку защитники начинали пробуждаться. Так же волнение добавлял ужасный рев и разрушения доносившиеся из центра города, где бились два дракона. Иногда, Роран видел одного, или другого над крышами зданий, драконы сверкали и переливались яркими огнями, но по большей части, эти два гиганта оставались скрытыми от его глаз.
Лабиринт ветхих зданий, который окружил городские стены быстро, приближался. Узкие, мрачные улицы для Рорана выглядели зловещими и не предвещающими ничего хорошего . Для солдат Империи, или даже жителей Драс-Леоны, было бы довольно легко устроить засаду на этих запутанных улицах. Сражение в столь узких кварталах было бы более ожесточенным, запутанным, и беспорядочным нежели в обычных условиях . Если бы это произошло, Роран знал, что немногие из его подчиненных смогут остаться в живых.
Пока он двигался в тени ниже уровня первой линии лачуг, что то вроде большого узла скрутилось в животе у Рорана, усиливая его тошноту. Он облизал губы, чувствуя себя больным.
"Лучше бы Эрагону открыть эти ворота, — продумал он. — А не то ... мы будем торчать здесь, как куча ягнят, загнанных на бойню."
И СТЕНЫ ПАЛИ...
Звук крушения каменной кладки заставил Эрагона остановиться и обернуться.
Между пиками двух отдаленных домов он увидел пустое пространство, где раньше был острый шпиль собора. На его месте столб пыли взметнулся вверх к облакам, как колона белого дыма.
Эрагон улыбнулся, гордясь Сапфирой. Когда дело касалось беспорядка и разрушения — дракону не было равных. "Продолжай, — подумал он. — Разбей их вдребезги! Похорони их святые места под тысячей футов камня!
Затем он возобновил бег по вымощенной булыжником улице, вместе с Арьей, Анжелой, и Солембумом. Люди уже были на улице: купцы собирались открыть свои лавки, ночной караул шел отдыхать, пьяный дворянин выходит из пирушки, бродяги спали в у крылец домов, солдаты беспорядочно шли к городским стенам.
Все люди, даже те, кто не работал, продолжали смотреть в сторону собора, так как шум борьбы двух драконов ворвался в город. На всех от веселых нищих до закаленных солдат, до богато одетых вельмож-появился ужас, и никто из них не глянул на Эрагона или его спутников, ни глянул ни разу.
Это помогало, Эрагон предположил, что он и Арья могли сойти за обычных людей.
По настоянию Эрагона, Арья положила послушника потерявшего сознание в переулок, на порядочном расстоянии от собора. "Я обещал, что мы возьмем его с собой", пояснил Эрагон, но я никогда не говорил, как далеко. Он может найти свой собственный путь здесь". Арья молчаливо и казалось облегчением избавилась от веса послушника.
Поскольку все четверо из них быстро спустились по улице, странный смысл дружественных отношений прошел через Эрагона. Его последнее посещение Драс-Леоны закончилось почти таким же способом: с ним бегущий между грязными, близко расположенными зданиями, надеясь достигнуть одних из ворот города прежде, чем Империя нашла бы его. Только на сей раз он боялся намного больше, чем только Раззаков.
Он снова посмотрел в сторону собора.Все,что должна сделать Сапфира,это задержать Муртага и Торна еще несколько минут.Но он знал.что во время битвы эти минуты могут длиться как часы и он остро осозновал,что баланс сил может измениться.
Держись! подумал он про себя, не рискнув установить мысленную связь с Сапфирой, дабы не отвлечь ее и не выдать свое местоположение.Еще чуть-чуть.
Улицы стали узкими когда они приблизились.Здания перекрывали весь свет,кроме одного маленького лучика.Сточные воды лежали в застойных желобах по краям зданий.Эрагон и Арья прикрыли носы,а травница казалось не испытывает неудобств,хотя Солембум зарычал и вздернул хвост.
Резкие движения на крыше соседнего здания привлекли внимание Эрагона, но независимо от того, что их вызвано оно исчезло к тому времени, когда он посмотрел в ту сторону. Он продолжал пристально глядеть вверх и спустя нескольких мгновений, начал замечать определенные нечеткие достопримечательности: участок белых, не покрытых сажей кирпичей дымохода; странные резкие формы обрисованые в общих чертах в лучах утреннего неба; маленькое овальное пятно, размером с монету, которое мерцало подобно огню в тенях.
Он шокированно посмотрел на крыши домов которые были усыпаны котами-оборотнями,каждый из которых был в своей кошачьей форме.Они бежали от здания к зданию наблюдая как Эрагон и его друзья пронизывают свой путь через тусклый лабиринт города.
Эрагон знал, что неуловимые оборотни не соблаговолят помочь за исключением в самых отчаянных обстоятельствах — они хотели бы сохранить свой союз с Варденами в тайне от Galbatorix как можно дольше, тем не менее как приятно их иметь так близко.
Улица закончилась на пересечении пяти переулков. Эрагон посоветовася с Арьей и травницей; Затем они решили продолжить путь в том же направлении и пойти в переулок напротив.
Через сто футов они резко свернули и вышли на площадь,что ведет к южным воротам города.
Эрагон остановился.
Сотни солдат стояли собранными перед воротами. Мужчины слонялись хаотичном порядке, когда они надевали оружие и броню, и их командующие проревели указы в их сторону. Золотая нить, сшитая на темно-красные туники солдат, блестела, когда они бегали туда и сюда.
Присутствие солдат встревожило Эрагона, но он был еще более встревожен, когда увидел, что защитники города сложили огромную насыпь щебня напротив внутренней части ворот, чтобы помешать Варденам разбить их.
Эрагон ругался.Понадобится команда из 50 человек и несколько дней, чтобы убрать эту насыпь.Сапфира бы быстро справилась но Муртаг и Торн ей не позволят.
Нам нужно по другому их отвлечь-думал он.Что именно им нужно ускользало от него.
-Сапфира-позвал он.Она услышала он был в этом уверен,но у него не было времени на объяснение ситуации так как в этот момент один из солдат указал на него и его спутников.
"Повстанцы"!
Эрагон вынул Брисингр из своих ножен и прыгал вперед прежде, чем остальная часть солдат смогла понять предупреждение человека. У него не было другого выбора. Отступить означало бы оставить Варденов на милость Империи. Кроме того, он не мог покинуть Сапфиру, чтобы она имела дело и со стеной и с солдатами одна.
Он кричал, в прыжке, также, как и Арья, которая присоединилась к нему в его безумном рывке. Вместе они сокращали свой путь в среду удивленных солдат. В течение нескольких коротких моментов мужчины были настолько изумлены, они, казалось, не поняли, что Эрагон был их противником, пока он не нанес по ним удар.
От лучников расположенных на парапете летящие на площадь стрелы образовали дугу вниз. Горсть стрел отскочила от защиты Эрагона. Остальные убили или ранили людей империи.
Быстрее, чем раньше, Эрагон все равно не мог заблокировать все удары копий и мечей и кинжалов в него. Он чувствовал, что его сила ослабевает с тревожной скоростью, поскольку его волшебство пока ещё отражало нападения. Если он не мог победить (свободным от прессы?) , солдаты закончат тем, что исчерпают его силы и тогда он больше не сможет бороться.
Со свирепым воинствинным криком он вращался в кругу, держа Брисингр близко к своей талии, когда он убил всех солдат, стоящих в пределах досягаемости его клинка.
Переливающееся синее лезвие прорубало кости и плоть, как будто они были одинаково иллюзорны. Кровь тянулась от наконечника в длинных, крутящих лентах, которые медленно разделяли на блестящие капли, как шары полированного коралла, в то время как мужчины, которых он ранил скрючились, хватаясь за свои животы, когда они попытались закрыть раны.
Каждая деталь казалась яркой и бескомпромиссной, как будто ваяемый от стакана. Эрагон мог разобрать отдельные волосы в бороде фехтовальщика перед ним. Он мог просчитать выделения пота, который украшал кожу бисером ниже глаз человека, и он, возможно, указал бы на каждую окраску, шарканье ногами, и слезы на обмундировании фехтовальщика.
Шум боя был очень громким к его чувствительных ушей, но Эрагон испытывал глубочайшее чувство спокойствия. Он не испытывал страха, который беспокоил его прежде, они не зарождались так же легко, как раньше и он боролся лучше из-за этого.
Он закончил свое вращение и когда только начал двигаться к фехтовальщику, Сапфира напала на них наверху. Ее крылья раскрылись с большим трудом, они трепетали как листья в буре. Когда она пролетала мимо, порыв ветра взъерошил волосы Эрагона и прижал его к земле.
Момент спустя Торн проследовал за Сапфирой,с обнаженными зубами,с огонем, кипящим в его открытой пасти. Эти два дракона отлетели на пол мили от грязных желтых стен Драс-Леоны; тогда они совершили петлю и помчались назад.
С внешней стороны стены, Эрагон услышал громкий ура.Вардены должны быть возле ворот.
Участок кожи на левом предплечье горел, как если бы кто-то вылил горячий жир на него. Он зашипел и встяхнул рукой, однако чувство сжения осталось. Затем он увидел, пятно крови, пропитывающееся в тунику. Эрагон посмотрел на Сапфиру. Эта должна быть кровь дракона, но он не мог сказать какого именно.
С приближением драконов, Эрагон воспользовался кратковременным изумлением солдат и убил еще троих. Затем остальные войны пришли в себя, и битва возобновилась всерьез.
Солдат с алебардой, подойдя с переди к Эрагону замахнулся на него. На полпути его удара, Арья ударом сзади с плеча, убила война, чуть не разрубив его на двое.
С быстрым кивком Эрагон признал ее помощь. По негласному соглашению, они стояли спиной к спине и сталкивали солдат вместе.
Он чувствовал, что Арья дышит также тяжело, как и он. Хоть они и были намного сильнее обычных людей, но даже у их выносливости был предел. Они уже убили десятки воинов, но оставались еще сотни, и Эрагон знал, что откуда-нибудь из Драс-Леоны скоро прибудет подкрепление.
"Что теперь?" Кричал он, уклоняясь от копья, ткнул его в бедро.
- Магия! - ответила Арья.
Поскольку Эрагон парировал нападения солдат, он стал перебирать всевозможные заклинания, какие только мог вспомнить, чтобы сразить сразу всех врагов.
Порыв ветра взъерошил волосы Эрагона, и прохладная тень пронеслась над ним, поскольку Сапфира кружила сверху, сбавляя лишнюю скорость. Она расправила крылья и начала спускаться к зубчатой стене.
Прежде чем она смогла остановится Торн догнал её.Красный дракон пустил струю пламени 100футов в длину.Сапфира взревела с разочарованием и стала набирать высоту.Два дракона свились в спираль,когда они набрали высоту.Они начали кусать и царапать друг друга.
Видя Сапфиру в опасности Эрагон лишь укрепил свою решимость. Он увеличил скорость, с которой он говорил, повторяя слова древнего языка так же быстро, как мог с правильным произношением. Но как он ни старался, ни его заклинания, ни Арьины не оказывали ни какого влияния на солдат.
Затем, голос Муртага прогремел в небе:"Эти люди под моей защитой, Брат!
Эрагон посмотрел вверх и увидел Торна, резко летящего к площади. Внезапное измененме направления красного дракона застало Сапфиру врасплох. Она все еще парила высоко над городом темно-синим пятном на фоне светлого неба.
Они знают, подумал Эрагон, и его былое спокойствие сменилось ужасом.
Он опустил глаза и пристально всматривался в толпу. Все больше и больше солдат стекались к стенам Драс-Леоны. Анжела расположилась напротив одного из пограничных домов, бросая стеклянные пузырьки одной рукой и размахивая Tinkledeath другой. Флаконы, разбиваясь, испускали клубы зеленого газа, и любой солдат вдохнувший его, падал на землю, хватаясь за горло и язвы похожие на маленькие коричневые грибы появлялись на каждом дюйме неприкрытой кожи. Позади Анжелы, на стене с плоскими вершинами присел Солембум. Кот-оборотень пользовался своим преимуществом для того, чтобы царапать солдатам лица и стаскивать их шлемы, отвлекая их, когда они пытались закрыться от травницы. Оба, он и Анжела, выглядели загнанными, и Эрагон сомневался, что они способны продержаться еще.
Ничто не внушало Эрагону надежду. Он оглянулся и посмотрел на огромную фигуру Торна как раз тогда, когда красный дракон расправил крылья и медленно спускался.
- Мы должны уйти!- кричала Арья.
Эрагон колебался. Было бы проще вместе с Арьей, Анжелой и Солембумом спуститься со стен туда, где их ждали Вардены. Но если они убегут, то Вардены окажутся не в лучшем положении, чем до этого. Их армия не может позволить себе ждать еще дольше:через день-другой запасы закончатся и люди начнут покидать их. Эрагон знал, как только это случится, они никогда уже не смогут снова объединить все расы против Гальбаторикса.
Торн заслонил небеса, бросая темную тень на площадь и скрывая Сапфиру из поля зрения. Капли крови, каждая размером с кулак Эрагона, капали с шеи и ног Торна, и некоторые солдаты кричали от боли, поскольку кровь ошпаривала их.
"Эрагон! Сейчас! "-Кричала Арья. Она схватила его за руку и потянула, но все же он стоял на своем, не желая признать свое поражение.
Арья потянула сильнее, заставляя Эрагона смотреть вниз, чтобы остаться на ногах. Как только он это сделал, его взгляд упал на безымянной палец правой руки, где он носил Арен.
Он надеялся сохранить энергию, заключенную в кольце, до того дня, когда ему придется противостоять Гальбаториксу. Это было незначительное количество по сравнению с тем, сколько король мог накопить во время своего правления, но это самой большой запас, который был у Эрагона, и он знал, что у него не будет больше шанса пополнить его до того, как Вардены достигнуть Урубаена, если, конечно, достигнут.И так же это была последняя вещь, которую Бром оставил ему. По этим двум причинам он не хотел бы использовать эту энергию.
Тем не менее, он не мог придумать никакой альтернативы.
Бассейн энергии содержащейся в Арене всегда казался огромным,теперь Эрагон спрашивал,будет ли её достаточно для того,для чего она предназначена.
Боковым зрением,он увидел Торна идущего к нему с когтями размером с человека,небольшая его часть бежать перед монстром пока вышедший не поймал его и съел его заживо.
Эрагон задержал дыхание, когда он забирал драгоценную энергию из Арена, и воскликнул :"Джиерда!"
Поток энергии, проходящий через него, был больше, чем он когда-то испытывал, это было похоже на ледяную реку, которая обжигает и покалывает с невыносимой напряженностью. Ощущения были одинаково мучительные и приятные.
По его приказу, огромная груда щебня блокировавшая ворота взмылась в небо превращаясь в твердый столб из земли и камня. Обломки ударили Торна по глазу, и дырявя крылья, послышался визг дракона и отнесло его за пределы Драс-Леоны. Затем колонна начала распространяться наружу, образуя свободные навес над южной половиной города.
Запуск щебня принял квадратную форму, щебень начал осыпаться на землю. Эрагон приземлился на руки и колени, и оставался на одном месте, глядя вверх,так что бы он мог поддерживать заклинания.
Когда энергия в кольце был почти исчерпана, он прошептал: "Ганга раехта." Как будто головой попа в темный шторм, шлейф дрейфовал вправо, в сторону доков и озера Леона. Эрагон продолжал наставлять щебень от центра города до тех пор, пока он мог. когда последние остатки энергии прошли через него он прекратил заклинание.
С обманчиво мягким звуком, облако обломков рухнуло внутрь. Более тяжелые элементы, камни, обломки дерева и скопления грязи, упали прямо вниз, избивая поверхности озера, в то время как более мелкие частицы оставались взвешенными в воздухе, образуя большие коричневые пятна, которые медленно плыли дальше на запад.
на месте где были обломки остался пустой кратер. Рассеянная брусчатки краями полая, как и круг разрушенных зубов. Ворота в город висели открытыми, деформированными и расколотыми, не подлежащими ремонту.
Через дырку в воротах, Эрагон увидел Варденов собравшихся на улицах за его пределами. Он выпустил свой вдох и позволил своей голове падать вперед в изнеможении. Он был очень сильно переутомлен. Потом он медленно приподнялся в вертикальном положении, смутно понимая, что опасность еще не прошла.
Пока солдаты поднимались на ноги, Вардены ворвались в Драс-Леону, издавая боевые кличи и стуча мечами о щиты. Несколько секунд спустя среди них приземлилась Сапфира, и то, что должно было стать генеральным сражением, превратилось в бегство, поскольку солдаты убегали, спасая свои жизни.
Эрагон увидел Рорана среди моря людей и гномов, но потерял его из виду прежде чем смог привлечь внимание своего двоюродного брата.
Арья ...? Эрагон обернулся и был встревожен, обнаружив, что она не была рядом с ним. Он расширил свои поиски и вскоре заметил ее на полпути через площадь, в окружении двадцати солдат. Мужчины держали ее руки и ноги с мрачным упорством, они пытались утащить ее. Арья освободила одну руку и ударила человека в подбородок, сломав ему шею, а другой солдат занял свое место прежде, чем она могла попытаться вырваться снова.
Эрагон уже бежал к ней. Будучи полностью вымотанным, он позволил своей руке опуститься слишком низко, и кончик меча задел панцирь упавшего солдата, что выбило рукоятку из его рук. Меч упал на землю, и Эрагон заколебался, думая не вернуться ли ему назад, но затем он увидел как двое солдат набросились на Арью с кинжалами и удвоил скорость.
Как только он подбежал к ней, Арья на мгновение избавилась от своихпротивников. Мужчины кинулись к ней с вытянутыми руками, но прежде, чем им снова удалось ее схватить, Эрагон отбросил одного человека в сторону, ударив кулаком в его грудную клетку. Солдат с парой вощеных усов нанес удар Эрагону в грудь. Эрагон схватил лезвие голыми руками, вырвал из рук воина и сломал меч пополам, а затем выпотрошил солдата обломком его же собственного оружия. В течение нескольких секунд все солдаты, угрожавшие Арье умирали или были мертвы. Тех, кого не не убил Эрагон, добила Арья.
После этого Арья сказала: "Я бы не смогла победить их самостоятельно."
Эрагон согнулся и опустил руки на колени, пытаясь отдышаться. - Я знаю...- кивком головы он указал на ее правую руку, ту, которую она повредила, пытаясь выбраться из оков и которая бала привязана к ее ноге. - Можешь считать это моей благодарностью.
Мрачный вид настоящего." Но она сказала, что с легкой улыбкой на губах.
Большинство солдат уже покинуло площадь. Те же, кто оставался, засели в зданиях, окруженных Варденами. Как раз когда Эрагон осмотрелся, он увидел как многие люди Гальбаторикса бросали оружие и сдавались.
Они с Арьей вернули его меч, а затем подошли к грязно-желтой стене, где земля была относительно свободна от обломков. Сидя напротив стены, они смотрели как Вардены входят в город.
Вскоре Сапфира присоединилась к ним. Она тыкалась в Эрагона, который улыбался и чесал ее морду. Она жужжала в ответ. "Ты сделал это", сказала Сапфира.
Мы сделали это ,ответил он.
На ее спине Блёдхгарм ослабил ремни, удерживающие его ноги и спрыгнул на землю. На несколько секунд Эрагон был просто сбит с толку от встречи с самим собой. Но вскоре решил, что ему не нравится, как его волосы завиваются у висков.
Блёдхгарм произнес непонятное слово на древнем языке; затем его образ замерцал, как будто отражая тепло, и он снова стал самим собой: высокий, желтоглазый, покрытый мехом, с длинными ушами и острыми клыками. Он не был похож ни на эльфа, ни на человека, но на его напряженном, застывшем лице, Эрагон увидел печать ярости и горя.
"Губитель Шейдов,! сказал он, и поклонился обоим и Арье, и Эрагону. "Сапфира сказала мне о гибели Вирдена. Я -"
Прежде чем он успел закончить фразу, десять эльфов оставшихся под командованием Блёдхарма появились из толпы Варденов и спешили к ним с мечами наперевес.
"Губитель Шейдов!" приветствовали они. "Аргетлам! Сверкающая Чешуя!"
Эрагон приветствовал их устало и стремился ответить на их вопросы, хотя он предпочел бы не делать вообще ничего.
Громкий рев помешал их беседе, и тень набежала на них, Эрагон посмотрел наверх, чтобы увидеть Торна, целого и невредиого, парящего в вышине.
Эрагон выругался и вскарабкался на спину Сапфире, пристегивая Брисингир, в то время как Арья, Блёдхарм и остальные эльфы образовали защитный круг вокруг нее. Их общая мощь была огромной, но достаточной ли она будет, чтобы сразиться с Муртагом, Эрагон не знал.
Все как один, Вардены взглянули в небо. Им нельзя было отказать в храбрости, но даже храбрейшие страшились дракона.
-Брат! кричал Муртаг, его магический голос звучал так громко, что эрагону пришлось прикрыть уши.
-На мне кровь из ран, что вы нанесли Торну! Возьмите Драс-Леону если хотите. Это ничего не значит для Гальбаторикса. Но это не последняя наша встреча, Эрагон губитель шейдов, это я обещаю.
А потом Торн повернулся и полетел на север над Драс-Леоной, и вскоре исчез за завесой дыма, которая поднялась из дома горящий рядом с разрушенным собором.
На берегах озера Леона
Эрагон шагал через покрытый темнотой лагерь, сжав свою челюсть и кулаки.
Он провел последние несколько часов в переговорах с Насуадой, Ориком, Арьей, Гарцвогом, королем Оррином, и их советниками, обсуждая события дня и оценки текущей ситуации варденов. Ближе к концу встречи они связались с королевой Имиладрис, чтобы сообщить ей, что Вардены захватили Драс-Леону,а так же о смерти Вирдена.
Эрагон безрадостно объяснял королеве, как один из ее старейших и самых могущественных заклинателей умер, королевы такж не была обрадована этой новостью. Грусть-была ее первой реакцией, это удивило его, он не думал, что она знала Вердена так хорошо.
Разговор с Имиладрис оставил Эрагона в плохом настроении, так как это напомнило ему, насколько случайна и бессмысленна была смерть Вирдена. "А если бы я был во главе группы,то это я был бы нанизан на те шипы" - он думал пока продолжал свой поиск по лагерю - "А если это была бы Арья"
Сапфира знала, что он собирался сделать, но она решила вернуться к месту возле его палатки, где она обычно спала, поскольку произнесла, Если я буду топотать взад-вперед между палатками, я разбужу Варденов, а они заслужили отдых. Их сознания оставались объединенными, и он знал, что если она ему понадобиться, то примчится через несколько секунд.
Чтобы скрыть свое ночное путешествие, Эрагон старался идти подальше от костров и факелов, которые горели перед многими палатками, но он обследовал каждый островок света, выслеживая свою жертву.
Пока он охотился, ему пришло в голову, что она могла бы ускользнуть от него. Его чувства к ней были далеко не дружественными, и это могло позволить ей вычислить его местоположение и скрыться от него, если бы она захотела. Но все же он не думал, что она была трусом. Несмотря на свою юность, она была одним из самых сильных людей, которых он встречал, будь то человек, эльф или гном.
Наконец он обнаружил Эльву, сидящую перед маленькой неприметной палаткой, играющую с веревкой в свете угасающего пламени. Рядом с ней сидела ее кормилица, Грета, пара длинных деревянных спиц мелькала в ее руках.
Одно мгновение Эрагон просто стоял и смотрел. Старая женщина казалась более спокойной, чем он когда-либо ее видел, и ему не хотелось нарушать ее покой.
Затем Эльва произнесла, - Не теряй самообладание, Эрагон. Не теперь, когда ты так близко. - ее голос казался подавленным, будто она плакала, но когда она подняла глаза, ее пристальный взгляд был жестким и вызывающим.
Грета казалось была поражена, когда Эрагон вступил в круг света; она схватила свою пряжу и спицы и кланяясь произнесла, - Приветствую, Губитель Шейдов. Могу я предложить Вам поесть или выпить?
- Нет, благодарю Вас. - Эрагон остановился перед Эльвой и посмотрел вниз на хрупкую девочку. На мгновение их глаза встретились, а потом она вернулась к переплетению нитей пряжи между пальцами. Что-то в его животе перевернулось, когда он затметил, что ее фиалковые глаза были того же цвета, что и аметисты, с помощью которых жрецы Хелгринда убили Вирдена и пленили его и Арью.
Эрагон опустился на колени и схватил пряденую сеть Эльвы посередине, останавливая ее движения.
"Я знаю что ты намереваешься сказать," начала она.
- Вполне может быть, проворчал он, - но я все равно это скажу. Ты убила Вирдена, конечно, ты не ты непосредственно нанесла ему удар. Но если бы ты пошла с нами, то ты бы могла предупредить его о ловушке. Ты бы могла предупредить всех нас. Я видел как погиб Вирден, я видел как Арья содрала почти половину своей руки, из-за тебя. Из-за твоего гнева, из-за твоего упрямства, из-за твоей гордости...Можешь ненавидеть меня если хочешь, но не смей заставлять еще кого-то страдать из-за этого. Если хочешь, чтобы Вардены проиграли, ступай к Гальбаториксу и покончим с этим. - Ну, ты этого хочешь?
Эльва медленно покачала головой.
- Тогда впредь я и слышать не хочу, что ты отказалась помочь Насуаде от злости, иначе я выставлю тебе счет, Эльва Провидица, и здесь ты не победишь.
"Тебе никогда не победить меня," пробормотала она.
Ты будешь удивлена. У тебя ценный талант, Эльва. Вардены нуждаются в твоей помощи, больше чем когда-либо. Я не знаю, как мы собираемся победить короля в Урубаине, но если ты будешь с нами и повернешь свой дар против него, у нас может будет шанс.
В Эльве, казалось шла борьба с собой. Потом она кивнула, и Эрагон увидел, что она плачет, слезы закапали из ее глаз. Он не получил удовольствия от ее страданий, но он почувствовал определенное удовлетворение тем, что его слова затронули ее так сильно.
- Я сожалею, прошептала она.
Он выпустил пряжу и поднялся.
– Твои извинения не могут вернуть Вирдена. Добейся большего успеха в будущем, и возможно ты сможешь искупить свою ошибку.
Он кивнул старухе Грете,что хранила молчание на протяжении всего их обмена,а затем вышел из света обратно во тьму между темными рядами палаток.
“Ты преуспел”- сказала Сапфира. Я думаю, теперь она будет действовать по-другому.
[hr][br]
Я не злопамятный, я просто злой, а вот память у меня плохая. Совсем склероз замучил: отомщу, забуду, и еще раз отомщу.
|
| |
| |
| коля | Дата: Воскресенье, 06.05.12, 20:57 | Сообщение # 24 |
|
Санин
Группа: Администраторы
Сообщений: 877
Статус: Offline
| - Я надеюсь.
Укорять Эльву был необычный опыт для Эрагона. Он вспомнил, когда Бром и Герроу было наказывали его за ошибки, и теперь он осознал что его покинуло чувство вины и от ощутил себя ... другим ... более зрелым.
Лед тронулся, подумал он.
Он провёл своё время, прогуливаясь по лагерю,наслаждаясь прохладным бризом доносящимся от озера скрытого в тени.
* * *
После захвата Драс-Леоны, Насуада удивила всех, заявив, что вардены не останутся на ночь в городе. Она никак не объяснила своего решения, но Эрагон подозревал, что это произошло потому, что длительная задержка на Драс-Леоне задержит их в путешествии к Урубаену, а также потому, что у нее нет желания задерживаться в городе, где могло находиться большое число агентов Гальбаторикса.
После того как Варденами обезопасили улицы, Насуада определила количество воинов что останутся в городе, под командованием Мартланда Краснобородого. Затем Вардены покинули Драс-Леону и отправились на север, вдоль берега соседнего озера. По пути, постоянный поток посланцев ездил туда и обратно между Варденами и Драс-Леоной, как Мартланд и Насуада совмесно решали многочисленные вопросы которые были направлены на управление городом.
Перед тем как Вердены ушли, Эрагон, Сапфира и заклинатели Блёдхгарма вернулась в разрушенный собор, чтоб извлечь тело Вирдена, и отыскать пояс Белотха Мудрого. У них было лишь несколько минут для того чтоб Сапфира отодвинула в сторону нагромождение каменных плит, которые блокировали вход в подземные ходы и для Блёдхгарма и других эльфов вынести тело Вирдена. Но независимо от того, как долго они смотрели, и не важно, какие они использывали заклинания, они не могли найти пояс.
Эльфы вынесли Вирдена на щитах из города, на холм рядом с небольшим ручьем. Там они похоронили его во время пения нескольких скорбных плачей на древнем языке, песни звучали так грустно, что Эрагон плакал безудержно и все птицы и животные в пределах слышимости затихли и прислушались.
Седовласая эльфийка Еэла опустилась на колени рядом с могилой, и достала желудь из сумки на поясе, посадила непосредственно над грудью Вирдена. А потом двенадцать эльфов, с Арьей вместе, пели желудю, который пустил корни и пророс и вырос вьющимися вверх, достигнув и захватывающей небо, словно сплетение рук.
Когда эльфы закончили, лиственные дуб стоял двадцать футов высотой, с длинными букетами зеленых цветов в конце каждой ветки.
Эрагон подумал, что это самый хороший способ захоронения на котором он когда-либо присутствовал. Он уважал традиции гномов о погребений своих умерших в твердый, холодный камень глубоко под землю, но ему более нравилась идея своим телом обеспечить пищу для дерева которое могло бы жить на протяжении сотен лет . Если он должен был умереть, он решил, что он хотел бы чтоб над ним посадили яблоню, так что его друзья и семья могла б есть плоды которые выросли из его тела.
Концепция была чрезвычайно забавной,хоть и в довольно болезненной форме.
Помимо поиска собора и преданию земле тела Вирдена, Эрагон также сделал одну другую значимую вещь в Драс-Леоне после ее захвата. Он, с одобрением Насуады, объявил каждого раба в городе свободным человеком, и он лично пошел в поместья и аукционные дома и освободил большинство мужчин, женщин, и детей прикованных там цепью. Это дало ему большое удовлетворение, и он надеялся, что это улучшит жизни людей, которых он освободил.
Когда он приблизился к своей палатке, то увидел Арью, ждавшую его у входа. Эрагон ускорил шаг, но не успел он поздороваться, как кто-то крикнул:"Убийца Шейда!"
Эрагон обернулся и увидел одного из слуг Насуады бегущего к ним. "Убийца Шейда", повторил мальчик, несколько запыхавшись, и поклонился Арье. "Леди Насуада хочет, чтобы вы пришли к ней в палатку за час до рассвета завтрашнего утра, для переговоров с ней. Что я скажу ей, леди Арья? "
"Вы можете сказать ей, что я буду там, когда она захочет," ответила Арья, склонив чуть-чуть голову.
Слуга ещё раз поклонился, потом повернулся и побежал в ту сторону откуда он пришёл.
"Это немного странно, особенно сейчас, когда мы оба убили Шейда," Эрагон уловил слабую улыбку.
Арья также улыбнулась, движения ее губ были почти незаметны в темноте. - Может ты бы хотел, чтобы я оставила Варога в живых?
“Нет . нет, ничуть.”
-Я могла бы сохранить его как раба,выполнящего мои распоряжения.
Теперь ты дразнишь меня," сказал он.
Она издала мягкий смешок.
"Возможно я должен называть тебя вместо этого принцессой -принцесса Арья". Он сказал это опять, наслаждаясь ощущением произнесённых им слов.
"Ты не должен меня так называть," сказала она серьезнее."Я не принцеса."
"Почему нет?Твоя мать королева.Кем ты еще можешь быть кроме как не принцессой?Ее титул дреттнинг, твой дреттнингу.Первое означаает "королева," а второе-"
"Не означает принцесса", сказала она."Не совсем.Нет точного эквивалента на языке людей."
"Но если твоя мать умрет или откажется от своего трона, ты займешь ее место как правитель своей расы, разве нет?"
"Все не так просто"
Арья, казалось, не была склонна объяснять дальше, так что Эрагон сказал: "Ты хотела бы взойти на трон?"
Я взойду, сказала она.
Эрагон приоткрыл полог от его палатки, пропуская Арью внутрь. После быстрого взгляда на Сапфиру - которая лежала, свернувшись неподалеку и готовясь ко сну - Эрагон последовал за Арьей.
Он подошел к фонарь, который свисал с шеста в центре палатки и пробормотал, "Исталри", не используя брисингр, во избежании воспламенения его меча. Получившееся пламя заполнило палатку теплым, устойчивым светом, который заставил едва заставленную мебелью армейскую палатку казаться почти удобной.
Они сидели, и Арья сказала, “Я нашла это среди вещей Вирдена, и я подумала, что мы могли бы насладиться этим вместе.” Из бокового кармана ее штанов она достала резную деревянную флягу размером с руку Эрагона. Она вручила ее ему.
Эрагон откупорил флягу и вдохнул аромат ртом. Он поднял брови, когда он почувствовал сильный, сладковатый вкус ликёра.
"Неужели это Фёльнирв?" спросил он название, которое эльфы дали напитку сделанному из ягод бузины и выдержанному при лунном свете.
Арья засмеялась, и ее голос звучал как хорошо-закаленная сталь(меч). "Да... но Вирден добавил сюда еще что-то"
“О?”
"Листья растения, которое растет в восточной части Дю Вальденвардена, вдоль берега озера Рёна".
Он нахмурился. "Знаю ли я название этого растения?"
"Возможно, но это не имеет никакого значения. Вернёмся к выпивке. Тебе понравится, я обещаю ".
И она снова засмеялась, приведя его в замешательство. Он никогда не видел ее такой. Она, казалось обреченной и безрассудной, и удивившись, он понял, что она уже порядком навеселе.
Эрагон колебался, и он задавался вопросом, наблюдал ли Глаэдр за ними. Тогда он преподнес флягу к губам и сделал глоток, наполнив рот Фёльнирвом. На вкус ликёр был не таким как прежде; у этого был мощный, мускусный аромат, подобный аромату куницы или горностая.
С гримасой на лице Эрагон думал притормозить, так как Фельнирв жег ему горло. Он сделал еще один глоток, но меньше чем предыдущий, и передал флягу обратно Арье, которая тоже выпила.
Прошлый день был чередой крови и ужаса. Он потратил большую часть дня сражаясь, убивая, почти сам будучи убитым, и он нуждался в разгрузке. … Он должен был забыть. Напряженность, которую он чувствовал, была настолько глубоко запрятана, что он не смог бы справится одной только медитацией. Что-то еще требовалось. Что-то, что прибыло из за пределов его самого, как и насилие в котором он участвовал, по большей части, было внешним, не внутренним.
Когда Арья передала ему флягу, он сделал большой глоток и захихикал, неспособный помочь себе.
Арья приподняла бровь и посмотрела на него с вдумчивым, ели веселым выражением. “Что тебя так развеселило?”
"Это...Мы...Факт, что мы все еще живы,а они"-он махнул в сторону Драс-Леоны-"нет".Жизнь забавляет меня, жизнь и смерть."Теплый свет начал формироваться в его животе, и кончики его ушей начали покалывать.
"Хорошо быть живым," сказала Арья.
Они продолжали передавать флягу назад и вперед, пока внутри ничего не осталось.После Эрагон закупорил флягу пробкой — задача, которая потребовала нескольких попыток, поскольку его пальцы чувствовали себя толстыми и неуклюжими, и раскладушка, казалось, наклонилась под ним, как палуба судна в море.
Он отдал пустую флягу Арье, когда она взяла ее, он схватил ее правую руку и повернул к свету. Кожа была гладкой и чистой. Не было никакого следа раны.
– Блёдхгарм излечил тебя? сказал Эрагон.
Арья кивнула, освобождая руку;
- Главным образом. Я могу в полной мере пользоваться рукой. Она продемонстрировала это, открыв и закрыв ее несколько раз. Но есть небольшой участок в основе большого пальца, где я ничего не чувствую. Она указала пальцем.
Эрагон протянул руку и слегка коснулся. "Здесь?"
"Здесь", сказала она, и переместила его руку немного правее.
"И Блёдхгарм был не в состоянии ничего с этим поделать?"
Она покачала головой. "Он попробовал полдюжины заклинаний, но нервы отказываются вернуться." Она сделала пренебрежительное движение. "Это не имеет никакого значения. Я все еще могу работать мечом и стрелять из лука. Это все, что имеет значение."
Эрагон колебался, затем сказал: "Ты знаешь ... как же я благодарен за то, что ты сделала- что вы пытались сделать. Я сожалею, что оставил тебя с отметиной. Если бы я мог бы предотвратить это как-то ... "
"Не чувствуй себя плохо из-за этого. Невозможно пройти по жизни невредимым. Не должен даже хотеть этого. Увечьями мы накапливаем, мы измеряем как наши глупости и наши достижения. "
"Анжела сказала нечто похожее о врагах- что если вы ихне приобрели, то были трусом или еще хуже."
Арья кивнула."В этом есть доля правды."
Они продолжали говорить и смеяться всю ночь. Вместо ослабления,эффект измененного фельнира продолжал усиливаться.Легкомысленный туман овладел Эрагоном, и он заметил,что карманы,в тени палатки стали вращаться,а так же,те странные, сигнальные огни — которые он обычно видел, когда он закрывал глаза ночью,чувствуя их с помощью мыслей.Кончики его ушей горели горящим пламенем,а кожа на его спине зудела и покрылась мурашками, как будто по ней ползали муравьи.Кроме того,некоторые звуки приобрели специфическую интенсивность — щебетание насекомых у берега озера имело свой ритм,или потрескивание факела возле его палатки; они перекрывали друг друга,из-за чего Эрагон так и не смог выбрать,на что именно обратить свое внимание.
"Разве я был отравлен?" Он удивился.
"Что это такое?" Спросила Арья, заметив его тревогу.
Он увлажнил свой рот, который стал невероятно, крайне сухим, и рассказал ей, что он испытывал.
Арья смеясь откинулась назад,ее глаза были полуоткрыты.Все так,как должно быть.Эти ощущения исчезнут к рассвету.До тех пор расслабься,и позволь себе наслаждаться ими.
Эрагон спорил сам с собой несколько мгновений, пока он обдумывал, следует ли ему использовать заклинание, чтобы очистить разум от воздействия алкоголя,если это вообще возможно. Но в конце концов, он решил довериться Арье и последовать ее советам.
Как только мир начал изменяться под воздействием алкоголя, Эрагон подумал, возможно он определить, что реально, а что порождение фёльнирва. Он мог бы покляться, что огни были реальными, хотя разум ему подсказывал, что они были вызваны воздействием фёльнирва.
Они продолжили говорить, но их разговор становился все более бессвязным и непоследовательным. Тем не менее, Эрагон придавал всему,что они говорили первостепенное значение, но не мог обьяснить почему, как и не мог вспомнить, что они обсуждали лишь за несколько мгновений до этого.
Некоторое время спустя Эрагон услышал низкий, хриплый звук трубы тростника, играемой где-нибудь в лагере. Сначала он думал, что ритмичные тоны играли в его воображение, но тогда он видел, что Арья подняла свою голову и повернула её в направлении музыки, как будто она тоже слышала это.
Эрагон не мог сказать, кто это играл и зачем. Он и не думал об этом. Казалось, что мелодия возникла из ночной мглы, как ветер, забытый и одинокий.
Он слушал, отклонив голову назад и практически закрыв глаза, в то время как фантастические образы кружились в его сознании, изображения, навеянные фёльнирвом, но лишь музыка придала им форму.
Мелодия становилась все более дикой, и из жалобной превратилась в назойливую, и звуки становились то тише,то громче, музыка становилась быстрее, сложнее, настойчивее, тревожнее. Эта музыка казалась слишком быстрой и искусной, что было невозможно даже для эльфа.
Арья рассмеялась, когда музыка достигла особенно лихорадочного темпа , она вскочила на ноги и приняла позу, подняв свои руки над головой. Она топнула ногой о землю и хлопнула в ладоши, - раз, два, три раза - и потом, к удивлению Эрагона, она начала танцевать. Сначала ее движения были медленными , почти томными, но вскоре они стали все быстрее и быстрее, пока она не совпала с бешеным ритмом музыки.
Музыка вскоре достигла пика, а затем начала постепенно ослабевать, Дудочник наигрывал последние темы мелодии. Но прежде чем музыка прекратилась, неожиданно, правую руку Эрагона охватил зуд заставляя чесатся ладонь. В тоже время внезапный пристиуп боли проник в его сознание сжигая все его барьеры и предупреждая об опасности.
Cекунду спустя вверху раздался драконий рев.
Страх накрыл Эрагона.
Рев не принадлежал Сапфире.
Слово Всадника
Эрагон схватил Брисингр и вместе с Арьей выбежал из палатки
Снаружи, Эрагон зашатался и упал на одно колено, как земля, казалось, сделала шаг под ним. Он схватился за пучок травы, используя ее как якорь, пока он ждал, головокружение стихать.
Когда он осмелился посмотреть, он прищурился.Свет от близлежащих факелов был до боли яркий; пламя плавало перед ним, как рыба, словно отделен от масла пропитанной тряпки, что их кормили.
Баланс исчез, подумал Эрагон. Не могу доверять своему видению. Придется очистить ум. Придется-
Он мельком заметил какое-то движение и пригнулся. Хвост Сапфиры просвистел всего лишь в нескольких дюймах над его головой, ударился об его палатку и снес ее, ломая деревянные шесты как сухие ветки.
Сапфира рычала, огрызаясь в пустоту, и пыталась подняться на ноги. Потом она остановилась, в замешательстве.
Маленький брат, что...
Звук, похожий на свист сильного ветра, прервал ее, и из мглы появился Торн, красный как кровь и сверкающий как миллион движущихся звезд. Он приземлился недалеко от палатки Насуады, и земля содрогнулась под тяжестью его тела.
Эрагон услышал, как закричали охранники Насуады; затем Торн покачал своей правой передней лапой поперек земле и половина криков стихло.
С приспособлений, прикрепленных по обеим сторонам от красного дракона, спрыгнули несколько дюжин солдат и разбежались по лагерю, тыча мечами в палатки и убивая караульных, которые убегали от них.
Сигнал тревоги разнесся по всему лагерю. В то же время, звуки битвы доносились так же и с внешней границы, Эрагон подумал, что вторая атака идет с севера.
Сколько же солдат здесь? изумился он. Неужели мы окружены? Паника настолько охватила его, что почти перевесила здравый смысл и заставила вслепую бежать в ночь. Только знание того, что это фельнирв так действует на его реакцию, удерживало его на месте.
Он быстро прошептал исцеляющее заклятье в надежде, что это поможет противостоять действию напитка, но безрезультатно. Разочарованный, он осторожно встал, вытащил Брисингир и присоединился к Арье, чтобы встать плечо-к-плечу с ней, пятеро солдат уже бежали к ним. Эрагон не совсем понимал, как он и Арья будут сражаться с ними. Не в их состоянии.
Мужчины были в двадцати шагах от них когда Сапфира зарычала и ударила по земле своим хвостом, сразив всех солдат.
Эрагон, который почувствовал, что Сапфира собралась сделать, схватил Арью, она сделала тоже самое и так, поддерживая друг друга, они были в состоянии стоять на ногах.
Блёдхгам и ещё один эльф, Лауфин, выскочили из лабиринта палаток и убили пятерых солдат до того, как они смогли подняться на ноги. Остальные эльфы бежали следом.
Еще одна группа солдат, на этот раз более двадцати сильных, побежала к Эрагон и Арие, почти как если бы люди знали, где их найти.
Эльфы выстроились в линию перед Эрагоном и Аьей. Но до того как солдаты оказались в досягаемости мечей эльфов, одна из палаток распахнулась, и Анжела ворвалась в самую середину, застав солдат врасплох.
Травница носил красную длинную ночную рубашку, ее вьющиеся волосы были в беспорядке, и в каждой руке она держала шерстяную гребенку. Гребенки были три фута длиной и имели два ряда стальных зубцов, установленных под углом на концах. Зубцы были длиннее предплечья Эрагона и были острыми как иглы — он знал, что, если бы кто-то поранил себя то сразу бы получил заражение крови от невымытой шерсти, которые были на данном оружие.
Двое из солдат упали, когда Анжела воткнула гребенки им в бок, ведя зубцы прямо через колчугу. Травница была больше чем на фут короче чем некоторые из мужчин, но она не показала признака страха, когда её окружили. Наоборот, она была свирепой с ее дикими волосами, ее криком и ее темноглазым взглядом
Враги окружили Арью со всех сторон, скрывая ее от чужих глаз, и в этот момент Эрагон испугался, что они убьют (сокрушат) ее.
Затем, откуда то из лагеря, он увидел Солембума мчавшегося к группе солдат, уши кота-оборотня были прижаты к голове. Остальные коты-оборотни бежали следом: двадцать, тридцать, сорок целая стая, и все в кошачьем обличие
Вся эта какофония шипела, выла, и крики наполняли ночь, когда коты-оборотни прыгали на солдат и тянули их к земле, разрывая их когтями и зубами. Солдаты сопротивлялись и отбивались как только могли, но у них не было шансов против огромных косматых кошек
Всё с появления Анжелы до вмешательста котов-оборотней случилось, с такой скоростью, Эрагон едва успел среагировать. Поскольку коты-оборотни напали на солдат, он моргнули облизнул пересохшие губы, испытывая чувство нереальности вокруг себя
Затем Сапфира сказала, Быстро, на спину, и она присела, чтобы он мог взобраться на нее.
"Подожди", сказала Арья, и положил руку ему на плечо. Она пробормотала несколько фраз на древнем языке. Мгновение спустя, искажение чувства Эрагона исчезла, и он снова оказался в полной мере владеют своим телом.
Он сделал Арье благодарный взгляд, а затем бросил Брисинг в ножны на останки своего шатра, вскочил на Сапфиру по ее правой передней лапе, и уселся на свое прежнее место у основания ее шеи. Без седла, с острыми краями чешуя ее впились в внутренности его ноги, чувствуя, что он хорошо еще помнил свой первый полет.
- Нам нужен Даутхдаерт, - выкрикнул он Арье.
Она кивнула и побежала к своей палатке, которая была на несколько сотен футов от него, на восточной стороне лагеря.
Другое сознание, не Сапфиры давило на ум Эрагона, и он укрепил свою мысленную защиту. Затем он понял что это был Глаэдер. Эрагон позволил Золотому Дракону пройти мимо его охраны.
"Я помогу," сказал Глаэдр. За его словами, Эрагон чувствовал страшную силу, кипящую гневом, направленную на Торна и Муртага, гнев, который казался достаточно мощным, чтобы сжечь мир дотла. Соединяйте ваши умы со мной, Эрагон, Сапфира. И вы также, Бледхграм, и вы, Лауфин, и все оставшиеся маги. Позвольте мне видеть своими глазами, и позвольте мне слушать своими ушами, и я смогу посоветовать вам, как что делать, и смогу дать вам свою силу, когда это понадобится.
Сапфира прыгнула далеко вперед, полу летя, полу паря над рядами палаток к огромной рубиновой массе Торна. Эльфы бежали ниже, убивая солдат, с которыми сталкивались.
Сапфира имела преимущество высоты, так как Торн был все еще на земле. Она летела под углом к нему, намереваясь, как Эрагон понял, совершить посадку на спину Торна и захватить его челюстями за шею, однако, Торн увидел, как она летит, и красный дракон зарычал и развернулся к ней лицом, присев, словно меньшая собака собирается сбить большую.
Эрагон лишь успел заметить, что седло Торна было пустым, а затем дракон встал на дыбы и схватил Сапфиру одной из его толстых, мускулистых передних ног. Его тяжелые лапы качнулись в воздухе с громким стремительныи звуком. Во мраке, его когти выглядели поразительно белыми.
Сапфира свернула в сторону, изворачиваясь, чтобы избежать удара. Земля и небо поменялись местами вокруг Эрагона, и он соорентировался, глядя на лагерь в то время когда край правого крыла Сапфиры разорвал чью то палатку.
Сила в свою очередь, потянула Эрагона, оттягивая его от Сапфиры. Ее спина начала выскальзывать из его ног. Он сжал бедра и пытался удержаться за шип перед ним, но движение Сапфиры было слишком сильным, чтобы выдерживать его и через секунду он оказался в воздухе, без четкого представления о том, в каком направлении летел и где был низ.
Даже сейчас, когда он падал, он удостоверился, что Брисингр находится в его руках и старался держать лезвие достаточно далеко от его тела; в ножнах или нет, меч все еще может ранить его, из-за заклинаний Руноны..
Маленький брат!
"Летта!" Крикнул Эрагон, и с толчком он застыл в воздухе, не более чем на десять футов над землей. В то время как мир, казалось, держыт спиннинг еще несколько секунд, он мельком увидел сверкающий контур Сапфиры, как она кружила вокруг, чтобы Поймать его.
Торн проревел и распылил ряды палаток между ним и Эрагоном со слоем раскаленного добела огня, который подскакивал к небу. Крики мучении, бытро сопроводили людеи в пределах смертельного огня.
Эрагон поднял руку, чтобы оградить лицо. Его магия защищала его от серьезных травм, но тепло не устраивола его. Я в порядке. Не повертайтесь назад, сказал он, не только Сапфиры, но и для Глаэдра и эльфов. Вы должны остановить их. Я встречу вас в павильоне Нусуады.
Неодобрение Сапфиры было ощутимым, но она изменила свой курс, чтобы возобновить свою атаку на Торна.
Эрагон снял свое заклинание и упал на землю. Он легко приземлился на носочки, и начал бежать между горящими палатками, многие из которых уже рушились, поднимая столбы оранжевых искр.
Из-за дыма и запаха сожженных палаток Эрагону стало трудно дышать. Он закашлял, и его глаза начали слезиться, размывая изображение перед глазами…
На несколько сотен футов вперед, Сапфира и Торн боролись, два гиганта ночью. Эрагон испытывал чувство первобытного страха. Что сделанное сработало бы по отношению к ним , к паре снимков, рычащих существ, каждое больше, чем дом -больше двух домов в случае Торна,- для каждой из которых когти, клыки, шипы больше, чем все его тело? Даже после того, как первый скачок страха ушел, небольшое количество трепета осталось, когда он мчался вперед.
Он надеялся что, Роран и Катрина были в безопасности. Их палатка была на противоположной стороне лагеря, но Торн и солдаты могли оказаться в той стороне в любой момент.
"Эрагон"!
Арья скользнула сквозь горящие развалины, неся Даутдаред в ее левой руке. Слабый зеленый нимб окружил колючее лезвие копья, хотя жар было трудно видеть на фоне огня. Нестись рядом с нею был Орик, который несся через языки огня, как будто они были не более опасными чем пучки пара. Гном был без рубашки. Он держал древний военный молот Волунд в одной руке и небольшой круглым щит в другой. Кровь намазала оба конца молотка.
Эрагон поприветствовал их поднятой рукой и криком, довольным тем, что с ним его друзей. Когда Арья догнала его, она предложила ему копье, но Эрагон покачал головой. “Держи при себе!” он сказал. “У нас будет лучше возможность остановить Торна, если ты используешь Ньёрнен, а я использую Брисингр.”
Арья кивнула и сильнее сжала копье. В первый раз Эрагон задавался вопросом, как эльф, как она сможет заставить себя убить дракона. Затем он повернул мысли в сторону. Если была одна вещь, которую он знал о Арья, это было то, что она всегда делала то, что было необходимо, каким бы трудным это ни было.
Торн хватал ребра Сапфиры, и Эрагон задыхался, поскольку он чувствовал ее боль через их связь. Из мыслей Бледхгарма он заключил, что эльфы были близко к драконам, занятые борьбой с солдатами. Но даже они не смели двигаться немного ближе к Сапфире и Торну из страха того, чтобы быть раздавленными под их ногами.
"Вон там", сказал Орик, и указал своим молотом в сторону скопления солдат, проходящих через ряды уничтоженных палаток.
"Оставьте их," сказала Арья. "Мы должны помочь Сапфире".
Орик хмыкнул. "Значит, так,тогда мы идем."
Втроем они бросились вперед, но Эрагон и Арья вскоре покинули Орика далеко позади. Ни один гном и не надеялся бежать наравне с ними, даже такой сильный и выносливый как Орик.
"Вперед!" Кричал Орик сзади. "Я буду следовать так быстро, как я могу!"
Поскольку Эрагон избежал остатков горящей ткани, которые летали в воздухе, он смог различить Нар Гарцвога в группе из десяти солдат. Рогатый Кулл казался нелепым в свете огня; его губы были приоткрыты,обнажая его клыки, а тени на его лице предали ему тяжелый, зверский взгляд, как будто его череп был вытесан из камня с помощью долото. Борясь голыми руками, он схватил солдата и вырвал его конечности так легко, как у Эрагона получалось разве что с жареным цыпленком.
Несколько шагов спустя, горящие палатки закончились. С другой стороны пламени, все были в смятении .
Блёдхгарм и двое его заклинателей стояли лицом против четырех мужчин в черных одеждах которые,как предполагал Эрагон были магами импереи. Ни мужчины, ни эльфы не изминяли выражение лиц, хотя по их лицамотображается огромного напряжения. Десятки солдат лежали мертвыми на земле, но другие все еще свободно бежали хоть раны екоторых из них были настолько ужастны что Эрагон наконец понял что мужчины были невосприимчивы к боли.
Он не мог видеть остальных эльфов, но он чувствовал их присутствие в другой стороне красного павильона Насуады, который стоял в центре хаоса.
Группы котов оборотней преследовали солдат вперед и назад по всей поляне вокруг павильона. Король Хэлфпоу и его супруга, Тень охотника, были во главе двух групп; Солембум привел третью.
Ближе к павильону стояла травница, борясь с большим, здоровенным войном — Анжела билась со своим шерстянным гребнем, он с булавой в одной руке и цепью в другой. Они были под стать друг другу, несмотря на их разичия по полу, весу, высоте, и радиусу действия их оружия.
К удивлению Эрагона, Эльва был там и сидя на конце бочки. Ведьма-ребенокобернув руки вокруг ее живота казалось смертельно больна, но она тоже принимала участие в битве, хотя своим собственным уникальным методом. Перед ней были десятки солдат, и Эрагон увидел, что она им что-то быстро говорила Когда она говорила, каждый человек реагировал по-разному: один стоял зафиксирован на месте, казалось бы, не в состоянии двигаться,, один съежился и закрыл лицо руками,третий опустился на колени и ударил себя в грудь длинным кинжалом, четветый бросил свое оружие и побежал по лагерю. Ни один воин не поднял свой меч против нее, и ни одинне продолжал атаковать кого-либо еще.
И нависшеми над етим хаосом, как две жывые горы, Сапфира и Торн. Они летали слева от павильона, и кружили друг круг друга, вытаптывая ряды палаток. Языки пламени вырывались из в глубины их ноздрей и в промежутках между их зубами как сабли.
Эрагон колебался.Сумбурные звуки и движения было трудно принять, и он был уверен, где он нужен больше всего.
- Муртаг? - спросил он Глаэдра.
- Мы должны все же найти его, если он даже здесь. Я не могу чувствовать его ум, но трудно знать наверняка с очень многими людьми и битвами в одном месте.
Через их связь Эрагон мог сказать, что золотой дракон делал намного больше чем только говорил с ним; Глаэдр слушал одновременно мысли Сапфиры и эльфов, так же как помогал Блёдгарму и его двум компаньонам в их умственной борьбе против магов Империи.
Эрагон был уверен, что им удастся победить магов, так же, как он был уверен, что Анжела и Эльва были вполне способны защищать себя от остальных солдат. Сапфира, однако, была уже ранена в нескольких местах, и она с трудом сдерживала Торна от нападения на остальной лагерь.
Эрагон взглянул на Dauthdaert в руке Арьи, а затем обратно на массивные формы драконов. Мы должны убить его, мысли Эрагона , и его сердце отяжелели. Затем его взгляд упал на Эльву, и новая идея пустилась в корни в его ума. Слова девушки были более мощными, чем любое оружие, никто, даже Гальбаторикс, не могли противостоять им. Если бы она могла поговорить с Торном, она могла прогнать его.
Нет! прорычал Глаэдр. Вы напрасно тратите время. Пойдите к своему дракону — срочно! Она нуждается в Вашей помощи. Вы должны убить Торна,а не испугать его, чтобы он смог сбежать! Он сломан,и вы ничего не сможете сделать, чтобы спасти его.
Эрагон посмотрел на Арью, и она посмотрела на него.
"Эльва будет быстрее", сказал он.
“У нас есть Даутдаерт —”
"Слишком опасно. Слишком трудно ».
Арья колебалась, затем кивнула. Вместе они направились к Эльве.
Прежде, чем они достигли ее, Эрагон услышал приглушенный крик. Он повернулся и, к своему ужасу, увидел Муртага вышедшего из палатки, волоча Наусаду за ее запястьях.
Волосы Наусады были растрепанны. Множество неприятных царапин омрачают одну из ее щек, ее желтый халат был разорван в нескольких местах. Она ударила ногой колено Муртага, но ее пятка отскочила , не задев Муртага. Он притянул ее ближе, а затем ударил ее в висок Зарроком, и она потеряла сознания.
Эрагон кивнул и повернул к ним.
Муртаг взглянул на него беглым взглядом. Затем он вложил меч в ножны, поднял Наусаду на плечо, и опустился на одно колено, где он склонил голову, словно в молитве.
Всплеск боли от Сапфиры отвлек Эрагона, и она воскликнула: остерегайся! Он убежал от меня!
Эрагон перепрыгнул через гору трупов, он рисковал, быстрый взгляд вверх и увидел сверкающий живот Торна и его бархатные крылья уничтожившие половину звезд в небе. Красный дракон дрейфовал вниз, как большой лист.
Эрагон прыгнул в сторону и покатился за павильон, пытаясь увеличить расстояние между ним и Торном. Скала повредила его плечо когда он приземлился.
Не снижая скорости, Торн протянул вниз его переднюю лапу, такую же толстую как ствол дерева, и приобнял ею Муртага и Насуаду. Его когти вонзились в землю, выскабливая шмотки грязи, глубиной несколько футов, когда он подбирал этих двух людей.
Потом с ужасным ревом сотрясающим землю,Торн начал подниматься над лагерем Варденов.
Оттуда, где они с Торном сражались, Сапфира ринулась в погоню, струйки крови, катились от укусов и ран, сделанных когтями, вдоль ее конечностей. Она была быстрее чем Торн, но даже если бы она настигла его, то Эрагон не мог бы вообразить, как она могла спасти Насуаду, не раня ее.
Подувший ветер потянул его за волосы, когда Арья пронеслась мимо него. Она пробежала через кучу бочек и прыгнула, и ее прыжок поднял ее высоко в воздух, намного выше, чем любой эльф может прыгать без посторонней помощи. Изловчившись, она схватила хвост Торна и повисла болтаясь на нем, как украшение.
Эрагон прошел полшага вперед, словно чтобы остановить ее, тогда выругался и проворчал: "Audr!"
Заклинание запустило его в небо, как стрелу из лука. Он протянул руку, чтобы Glaedr, давал ему энергию для поддержания его полёта. Эрагон сжигал энергии без внимания, не заботясь о цене, лишь бы достать до Торна до того,как что то ужасное случится с Насуадой или Арьей.
Когда он летел мимо Сапфиры, Эрагон увидел, как Арья начала подниматься вверх по хвосту Торна. Она прижалась к шипам вдоль позвоночника своей правой рукой, используя их как ступеньки на лестнице. Своей левой рукой , она погружала Dauthdaert в Торна, закрепляя себя с помощью лезвия копья даже тогда, как она поднималась все выше и выше по его телу. Торн извивался и скрутившись пытался укусить её,подобно лошади которую досождает назойливая Муха, но он не мог достать до ее.
Затем кроваво-красный дракон, прижал в свои крылья и ноги и его драгоценный груз близко к своей груди, он нырнул к земле, вращаясь кругами в смертельной спирали.Dauthdaert вырвался из плоти Тома, и Арья попыталась словить его, так как она держалась за шип только своей правой рукой, ее слабой стороной, которуй поранила в катакомбах под Dras-Леоной.
[hr][br]
Я не злопамятный, я просто злой, а вот память у меня плохая. Совсем склероз замучил: отомщу, забуду, и еще раз отомщу.
|
| |
| |
| коля | Дата: Воскресенье, 06.05.12, 20:58 | Сообщение # 25 |
|
Санин
Группа: Администраторы
Сообщений: 877
Статус: Offline
| Вскоре, ее пальцы ослабели, и она отлетела от Торна, ее руки и ноги отбросило, как спицы колеса. Без сомнения, результат заклинания которое она использовала, ее циркуляции замедлилась, а затем прекратились, как и ее падающяя траектория, пока, наконец, она плавала в вертикальном положении в ночном небе. Освещенная светом Dauthdaert, который она все еще держала, она походила для Эрагона, как зеленого светлячка, парящого в темноте.
Торн разкрыл свои крылья и петлей возвращался к ней. Арья повернула голову,она посмотрела на Сапфиру, потом начала поворачиватся в воздухе, чтобы видеть лицо Торна.
Зловредный свет возник между челюстями Торна моментально розшырелся до стены пламени, повалил из его пасти в сторону Арьи, скрывая ее формы.
К тому времени, Эрагон был менее пятидесяти метров, достаточно близко, чтобы с жар ужалил его щеки.
Огонь осветил, как Торн отвернулся от Арьи, изогнувшись так быстро, как только могло позволить его массивное тело. Когда он развернулся, он махнул хвостом, рассекая воздух так быстро, что у нее не было бы ни малейшей надежды чтобы увернуться.
"Нет! "Закричал Эрагон.
Послышался звук треска, как только хвост Торна коснулся Арьи. Она слетела со спины со скоростью камня,выпущенного из пращи, и Даутхдаерт выскочил у нее и полетел вниз по дуге. Свечение копья стало похожим на тусклые огни,а вскоре и совсем пропало.
Эрагону казалось железные кольца стянулись вокруг груди, сковывая ему дыхание.Торн улетал, но Эрагон мог его догнать взяв энергию у Глаэдра.Однако его связь с Глаэдром ослабевала. Эрагон не надеялся в одиночку быть лучше Торна с Муртагом высоко над землёй, не тогда, когда у Муртага в распоряжении десятки или больше Элдунари.
Эрагон выругался, остановил действие заклинания, которое поднимало его в воздух и полетел вниз головой вслед за Арьей. Ветер свистел в его ушах, рвал с него одежду, сжимал кожу на его щеках и заставлял сужать глаза. Насекомое ударилось об шею Эрагона; сила удара была такой, как будто в него попала галька.
Эрагон пытался мысленно найти сознание Арьи во время падения. Он только почувствовал проблески ее сознания где-то во мгле,как Сапфира выскочила снизу, ее чешуя слабо сверкала при свете звезд. Она перевернулась вверх ногами, и Эрагон увидел, как она протянула лапу и поймала с ее помощью маленький,темный обьект.
Боль толчком прошла через сознание Эрагона; затем все помутнело и он потерял сознание.
"Она у меня, малыш," - сказала Сапфира.
-Летта-сказал Эрагон и он замедлился до остановки.
Он посмотрел на Торна ещё раз, но видел только звезды и черноту На востоке, он услышал пару нечетких звуков хлопающих крыльев, а затем все стихло
Эрагон смотрел в сторону лагеря Варденов.Огонь выглядел оранжевым и кгрюмым сквозь слои дыма.Сотни палаток лежали смятыми на земле и не все люди успели из них сбежать,прежде чем Сапфира и Торн свалили их.Но они не были единственными жертвами этого нападения.С высоты Эрагон не мог разобрать точно,но он знал,солдаты убили многих.
Вкус пепла заполнил рот Эрагона.Он дрожал,слезы ярости,страха и отчаяния затуманили глаза.Арья ранена,возможно мертва.Насуада попала в плен.Скоро она окажется в руках лучших палачей Гальбаторикса.
Безнадежность охватила Эрагона.
Как им теперь бороться? Как они могут надеяться на победу без Насуады во главе?
СОБРАНИЕ КОРОЛЕЙ
Приземлившись с Сапфирой в лагере варденов, Эрагон соскользнул с ее бока и побежал к пятну травы, где она мягко опустила Арью на землю.
Эльфийка лежала ничком, молчаливая и неподвижная. Когда Эрагон перевернул ее, ее глаза распахнулись.
- Торн... Что с Торном? - прошептала она.
"Он скрылся"-сказала Сапфира.
- А... Насуада? Вы спасли ее?
Эрагон опустил глаза и покачал головой.
Печаль омрачила лицо Арьи. Она закашлялась и заморгала, затем села.Струйка крови текла из уголка ее рта.
- Подожди, - сказал Эрагон, - Не двигайся. Я вызову Блёдхгарма.
- Не нужно.
Схватив его за плечо, Арья подтянулась и встала на ноги, затем осторожно выпрямилась в полный рост. Ее дыхание замерло, когда ее мышцы напряглись, и Эрагон заметил боль, которую она старалась скрыть.
- У меня только ушибы, без переломов. Моя защита спасла меня от самого опасного удара Торна.
Эрагон пребывал в сомнениях, но он согласился с ней.
-Что теперь? - спросила Сапфира, придвинувшись к ним. Острый мускусный запах ее крови заполнил ноздри Эрагона.
Эрагон обвел взглядом огонь и разрушения в лагере. Снова он подумал о Роране и Катрине, гадая, пережили ли они нападение. Действительно, что теперь?
Обстоятельства ответили на его вопрос.
Пара раненных солдат выбежала из клубов дыма и напала на них с Арьей. К тому времени, как он справился с ними, восемь эльфов собралось вокруг них.
Когда Эрагон убедил их, что он не ранен, они обратили свое внимание на Сапфиру и настояли на том, чтобы излечить укусы и царапины, которые нанес ей Торн, хоть Эрагон и предпочел бы сделать это сам.
Зная, что лечение займет несколько минут, Эрагон оставил Сапфиру с эльфами и поспешил сквозь ряды палаток назад, к месту рядом с шатром Насуады, где Блёдгарм и два других эльфийских заклинателя все еще оставались в схватке с последним из четырех вражеских магов.
Оставшийся маг сидел на земле, прижимаясь лбом к коленям и обхватив руками шею. Вместо того, чтобы включать свои мысли в незримую борьбу, Эрагон подошел к магу и, хлопнув того по плечу, крикнул:
- Ха!
Испугавшись, маг вздрогнул, и его смятение позволило эльфам проскользнуть через его защиту. Это Эрагон понял по тому, что мужчина содрогнулся и перевернулся; были видны только белки его глаз, а на губах запузырилась желтоватая пена. Вскоре он перестал дышать.
С подрезанными предложениями Эрагон объяснил Блехграму и двум другим эльфам, что произошло с Арьей и Насуадой. Мех Бледхгарма ощетинился, и его желтые глаза пылали гневом. Но его единственный комментарий был сказан на древнем языке, “Настали Темные времена , Губитель Шейдов.” Тогда он послал Яэлла, чтобы найти и восстановить Dauthdaert от того, везде, где это упало.
Вместе Эрагон, Бледхграм, и Антинер, эльф, который остался с ними, расположились через лагерь, окружая и убивая немного солдат, которые избежали зубов котов-оборотней и лезвий мужчин, гномов, эльфов, и Ургалов. Они также использовали свое волшебство погасив часть большего пламени, разрушая их так легко как пламя свечи.
Все время, подавляющее чувство страха хваталос за Эрагона, нажимая на него, как куча пропитанных рун и сжимает его ум, так что ему было трудно придумать что-либо иное, чем смерть, поражения и неудачи. Ему казалось, что мир рушились вокруг него, как будто все, чего он и Варден стремился достичь было разрушено быстро, и он ничего не мог сделать, чтобы восстановить контроль.Чувство беспомощности подорвало его волю ничего делать, кроме сидеть в углу и поддаваться на страдания. Тем не менее, он отказался удовлетворить потребность, потому что если он это сделает, то он может также быть мертвым. Таким образом, он продолжал двигаться, работая вместе с эльфами, несмотря на свое отчаяние.
Его настроение не улучшилось, когда Глаэдр связался с ним и сказал: "Если бы ты послушал меня, мы могли бы остановить Торна и спасти Насуаду."
"А могли и не смочь", - ответил Эрагон. Он не хотел обсуждать эту тему, но чувствовал, что должен добавить: "Ты позволил гневу затуманить свой разум. Убийство Торна не было единственным выходом, а тебе не следовало так быстро решать уничтожить одного из последних из твоего рода."
"Не смей поучать меня, юнец!" - огрызнулся Глаэдр, "Ты даже понять не можешь, как много я потерял."
"Я понимаю лучше, чем кто-либо", ответил Эрагон, но Глаэдр уже покинул его разум, и он не думал, что дракон услышал его.
Эрагон как раз потушил один пожар и двигался к следующему, когда Роран поспешил к нему и схватил за руку.
- Ты ранен?
Эрагон ощутил облегчение, когда увидел своего двоюродного брата целым и невредимым.
"Нет," сказал он.
- А Сапфира?
"Эльфы уже лечат её раны. Что с Катриной? Она в безопасности? "
Роран кивнул, и его поза слегка расслабилась, но выражение его лица оставалась мутным. "Эрагон", сказал он, сближаясь, "что случилось? Что происходит? Я видел Джормундур бегал, как курица с отрубленной головой, и охранники Нусуады выглядели мрачными, как смерть, и я не могу заставить никого поговорить со мной. Мы все еще в опасности? Это Гальбаторикс собирается атаковать? "
Эрагон огляделся и оттянул брата в сторону, где никто не мог его услышать.
- Ты не должен никому об этом говорить. Не сейчас, - предупредил он.
- Даю слово.
С несколькими быстрыми предложениями Эрагон суммировал ситуацию Рорану. К тому времени, когда он закончил, выражение Рорана стало холодным. “Мы не можем позволить Варденам расформировываться,” сказал он.
"Конечно, нет. Этого не произойдет, но король Оррин может попытаться принять на себя командование, или-"Эрагон замолчал, когда группа воинов прошла рядом. Тогда: "Останься со мной, хорошо? Мне, возможно, потребуется твоя помощь ".
"Моя помощь? Для чего тебе будет нужна моя помощь? "
Вся армия восхищается тобой Роран, даже Ургалы. Ты – Сильный молот, герой Эроуз, твое мнение имеет вес. Это могло бы оказаться важным.
Роран молчал, потом кивнул. - "Я сделаю все, что я могу."
- Пока просто продолжай присматривать за солдатами,- сказал Эрагон и продолжил путь к пожару, к которому и собирался.
Полчаса спустя, когда тишина и порядок вновь стали возвращаться в лагерь, гонец сообщил Эрагону, что Арья желает его видеть немедленно в шатре короля Орика.
Эрагон и Роран переглянулись, потом отправились к северо-западному квадранту лагеря, где большинство гномов разбили свои палатки.
- У нас нет выбора,- сказал Джормундур, - Насуада выразила свои желания предельно ясно. Ты, Эрагон, должен занять ее место и вести варденов вместо нее.
Лица звон интерьер палатки были суровым и непримирим. Темные тени цеплялись за впадины своих храмов и глубокие линии хмурились из ассорти с двумя ногами, как Эрагон знал Сапфира назвала бы их так.Только один он не был хмурый Сапфира-голова ее была протолкнутая в входе в павильон, чтобы она могла участвовать в собрании, но ее губы потянулись немного назад, как будто она вот-вот рыкнет.
Кроме того, присутствовали король Оррин, пурпурный плащ которого обернут на его одеждах ночи, Арья, выглядела потрясенно но решительно, король Орик, который нашел кольчугу, одеть на себя; король котов оборотней Гримрр Хэлфпоу, с белым бинтом белье обернутые вокруг меча порез на правом плече; Нар Гарцвох, Кулл, наклоняясь, чтобы избежать чистки рогами о потолок, и Роран, который стоял у стены шатра слушать разбирательства, пока без комментариев.
Никому другому не было разрешено входить в палатку. Ни охранникам, ни советникам, ни слугам, ни даже Бледхгарму и другим эльфам. Снаружи Выстроилось кольцо из людей, гномов и ургалов, всего 12, стоящих перед входом - их задачей было не допустить любого стороннего присутствия, неважно каким бы сильным и влиятельным этот кто то не был. Также и сам шатер был защищен некоторыми поспешно поставленными чарами,ограждающими от любого воздействия магии и подслушивания.
-"Я никогда не хотел этого ", - сказал Эрагон, смотря на карту Алагейзии растянувшуюся на столе в центре павильона.
-Никто из нас не хотел-сказал Оррин
Это было мудро со стороны Арьи,подумал Эрагон,организовать встречу в палатке Орика.Король гномов,как всем известно,был верным сторонником Насуады и варденов,так же он являлся главой клана в котором состоял Эрагон,и был его молочным братом,поэтому никто не смел обвинять его в стремлении захватить место Насуады,тем более,люди не приняли бы его как замену.
Однако, организовывая встречу именно в палатке Орика,Арья преумножила моменты критики в адрес Эрагона,при этом понимая,что все портиворечия или соглашения придется решать самой.Она признавала,что у Эрагона было гораздо больше опыта в управлении людьми,чем у остальных. Единственный риск заключался в том,что она поступила так,что у многих могло сложиться мнение,будто Орик теперь управляет Эрагоном,а следовательно и всеми варденами,но этот риск был оправдан взамен на поддержку друга-Орика.
“Я никогда не хотел этого,” повторил он снова,затем снял убрав свой пристальный взгляд,чтобы встретиться с зоркими взглядами вокруг него. “Но теперь, когда это произошло, я клянусь на могилах всего, что мы потеряли!Я приложу все усилия, чтобы соответствовать примеру Насуады и привести Варденов к победе против Гальбаторикса и Империи.” Он стремился создать уверенный вид, но правда была чудовищна,эта ситуация пугала его, и он понятия не имел,каковы были его задачи. Насуада были способности к этому,и Эрагону казалось пугающе,чтобы попробывать осилить даже половину того, что она сделала.
“Очень похвально, я уверен ты справишься,” сказал Король Оррин. “Однако, Вардены всегда работали дружно со своими союзниками — в частности с Сурдой; с нашим королевским другом-Королем Ориком и остальными гномами; с эльфами; и теперь,уже позже,с Ургалами во главе с Нар Гарцвогом,а так же с котами-оборотнями.” Он кивнул главе котов-оборотней, который кивнул кратко взамен.Мы не смогли бы всего этого достичь,если бы не работали сообща.Разве не так? “
"Конечно".
“Именно так,” сказал Король Оррин. “Я согласен,но при условии,вы продолжите консультироваться с нами относительно важных вопросов, как делала это раньше Насуада.Эрагон немного колебался,прежде,чем он смог бы ответить,Оррин продолжал говорить: "Все мы" —двигаяь по палатке говорил он,— “рискнули всем ради этой победы,поэтому каждый из нас имеет право на свое мнение.Если бы нам любой стал диктовать условия,то мы никогда бы им не подчинились,и тогда задумка бы перестала существовать.Мы не настолько глупы,несмотря на все ваши победы и достижения Эрагон губитель-шейдов,вы все еще молоды и неопытны,и эта неопытность может вполне оказаться гибелью для всех нас.Большая часть из нас обладает большим опытом,знаниями и ресурсами,че кто-либо другой,поэтому мы должны быть едины.Мы можем помочь ввести тебя на правильный путь, и возможно тогда,вместе мы сможем все еще найти способ исправить этот беспорядок и свергнуть Гальбаторикса.”
Все, что сказал Оррин, было верно, Эрагон думал — он был все еще молод и неопытен, и он действительно нуждался в других советах — но он не мог признать это, не кажущийся слабым.
Таким образом, вместо этого, он ответил: "Вы можете быть уверены, что я буду консультироваться с Вами, когда это необходимо, но мои решения, как всегда, останется моим."
“Простите меня,Губитель Шейдов ,но я несовсем понял, по поводу вашего ответа. Ваши дружественные отношения с эльфами” — Оррин следил за Арьей — “известны всем. К тому же,вы - член клана Ингентиум,и так же задействованы во власти их руководителя клана, который,как оказывается теперь, Король Орик. Возможно, я ошибаюсь, но мне кажется сомнительным, что Ваши решения будут Вашим собственным.”
Во-первых,я хочу дать вам совет.Прислушиваться нужно ко всем союзникам,а не только к вам.Разве это нормально,когда я буду слушать только вас,и никого больше?-гнев Эрагона становился все сильнее,когда он это говорил.
Я бы хотел,что бы вы учитывали интересы всех народов,а не только одной рассы!
“Они общие,” -рычал Эрагон. “И они продолжат быть общими. Я преданн и Варденам и клану Ингентиум,и а так же Сапфире, и Насуаде, и моей семье тоже. У многих есть требования ко мне,точно такие же,какие есть требования к Вам, Вашему Величеству. Моя излишняя расточительность, однако,тем не менее побеждает Гальбаторикса и Империю. Это всегда было,и остаеться конфликтом среди моих привязанностей,но я должен иметь этот приоритет. Подвергните сомнению мое суждение, если вы имеете другое решение, но не подвергать сомнению мои побуждения. И я поблагодарил бы Вас о том,чтобы вы впредь воздерживались от допустимых высказываний,что я - предатель своего вида!”
Оррин нахмурился, цвет его щек стал меняться, он собирался произнести реплику когда громкий хлопок прервал его, Орик ударил молотом войны о свой щит.
- Хватит этой бессмыслицы! - воскликнул Орик, вспыхнув, - Ты беспокоишься о трещине в полу, когда на нас вот-вот рухнет вся гора!
Оррин нахмурился еще больше, но развивать эту тему дальше он не стал. Вместо этого он поднял со стола бокал вина и опустился в глубины своего кресла, откуда он смотрел на Эрагона с темным, тлеющим взглядом.
Я думаю, что он тебя ненавидит, сказала Сапфира.
Это, или он ненавидит то, что я представляю. В любом случае, я препятствие для него. Он будет наблюдать.
"Вопрос, стоящий перед нами прост", сказал Орик. "Что мы должны делать теперь, когда Насуады больше нет?" Он поместил Велунд на стол и провел корявой рукой по голове. "Мое мнение таково, что наша ситуация такая же, как это было сегодня утром. Пока мы не признаем свое поражение и попросим мира, до тех пор есть только один выбор: марш на Урубаен так быстро, как наши ноги смогут нести нас. Насуада сама никогда не будет драться с Гальбаториксом. Это падет на тебя ", он указал в сторону Эрагон и Сапфира-" и эльфов. Насуада привела нас так далеко, и пока её не будет , нам не нужно продолжать. Наш путь позволяет небольшие отклонения. Даже если бы она присутствовала, я не могу видеть ее делающую что-либо еще. До Урубаена, мы должны идти, и это конец. "
Гримр игрался с черным лезвием маленького кинжала, казалось он был равнодушен к разговору.
"Я согласна ", сказала Арья. "У нас нет другого выбора".
Находясь выше всех,голова Гарцвога опустилась,заставляя мерцающие тени скользить по стенам палатки.Гном хорошо говорит,Ургалы остаются с Варденами,пока Губитель Шейдов-военный руководитель,и с ним Огненный язык,то мы тогда вскоре заберем кровный долг,который безрогий Гальбаторикс все еще должен нам.
Эрагон немного сдвинулся,неудобно.
-Это все очень хорошо-сказал король Оррин-но я еще не слышал как мы победим Муртага и Гальбаторикса в Урубаене.
-У нас есть Даусдарет,с его помощью мы можем...
Король Оррин помахал одной рукой.
-Да да Даусдарет.Я сомневаюсь,что это поможет тебе победить Торна,и я не могу себе представить,что Гальбаторикс позволит вам пройти рядом с ним или Шрюкном.В любом случае это не меняет того факта,что ты все еще не ровня этому предателю.Губитель Шейдов,ты не можешь победить даже своего брата,а он был всадником гораздо меньше чем ты.
-Наполовину брат-подумал Эрагон,но не произнес.Он не мог опровергнуть точку зрения Оррина.И она заставила его стыдиться.
Король продолжал: “Мы вошли в эту войну с пониманием того, что вы найдете способ противостоять неестественной силе Гальбаторикса.Все это время,Насуада обещала и уверяла нас в этом. И вот мы здесь, собираемся противостоять самому влиятельному фокуснику в современной истории, но мы не ближе к нанесению поражения ему тогда, когда мы все это начали!”
- Мы пошли на войну, - тихо сказал Эрагон, - потому что после падения Всадников это первый раз, когда у нас появился хоть какой-то шанс на свержение Гальбаторикса. Ты знаешь это.
"Какой шанс?" усмехнулся король."Мы щенята, все мы, потакаем капризам Гальбаторикса. Единственная причина по которой мы зашли так далеко- потому что он позволил.Гальбаторикс хочет чтобы мы пришли к Урубаену.Он хочет, чтобы мы привели тебя к нему. Если бы он хотел остановить нас, он бы вылетел к нам на Пылающие Равнины и разгромил нас там. И когда ты будешь у него, он нас просто раздавит.
Напряжение, в палатке, казалось росло между ними
Осторожно, сказала Сапфира Эрагону. Он будет настаивать , если ты не можете убедить его в обратном.
Арья казалась так же обеспокоена.
Эрагон облокотился руками на стол и стоял минуту, собраясь с мыслями. Он не хотел лгать, но в то же время он хотел был найти способ дать надежду Оррину, но это было трудно, тогда Эрагон почувствовал себя лучше. Это было похоже на Наусаду, она сплотила нас к цели, убедили нас, чтобы мы продолжать идти, даже когда мы не могли видеть путь понятно.
-Наша позиция не настолько...сомнительная какой вы её преподносите-сказал Эрагон.
Оррин фыркнул и випил из своего кубка.
"Dauthdaert представляет угрозу для Гальбаторикс. Эрагон продолжает: «и это в наших интересах. Он будет опасаться его. Из-за этого, мы можем заставить его делать то, что мы хотим. Даже если мы не можем использовать его, чтобы убить его, мы могли бы убить Shruikan. Их связь не является истинной связью дракона и всадника.
"Это никогда не случится" - сказал Оррин. "Он знает что Dauthdaert сейчас у нас, и он примет соответствующие меры предосторожности".
Может быть нет. Я сомневаюсь что Муртаг и Торн поняли что это.
"Нет, но Гальбаторикс будет, когда он изучает их воспоминания."
И он также знает о существовании Глаэдра, если они еще не сказали ему об этом - сказала Сапфира ему.
Эрагон еще больше пал духом. Он не думал об этом, но она была права. Вот тебе и никакой надежды на неожиданность. У нас нет больше тайн.
Жизнь полна тайн. Гальбаторикс не может предсказать, как именно мы будем выбирать с ним драться. В этом, по крайней мере, мы можем запутать его.
"Какое из смертельных копий вы нашли Губитель шейдов?" - спросил Гримр скучным тоном.
-Дю Нёрнен-орхидея.
Кот-оборотень моргнул и у Эрагона сложилось впечатление,что он был цдивлен,но его лицо осталось таким же бесстрастным.
-Орхидея.Так ли это?Как странно,что вы нашли такре оружие в вашем возрасте.Особенно это оружие.
"Почему?" - спросил Джормундр.
Маленький язычок Гримрра прошел по его клыкам.
-Нёрнен это печально-последнее слово он прошипел.
Прежде чем Эрагон смог надавить на кота-оборотня,чтобы получить больше информации,заговорил Гарцвог:
-О каком копье вы говорите?Это копье,что ранило Сапфиру в Белатоне?Мы слышали рассказы о нем.
Запоздало Эрагон вспомнил,что Насуада сказала,что ни Ургалы,ни коты-оборотни не должны знать про Даусдарет.Что ж теперь она не может помочь.
Он рассказал Гарцвогу о копье после того как все в палатке поклялись не разговаривать о копье без разрешения.после небольших споров согласились все.Пытаться скрыть копье от Гальбаторикса это глупо,но Эрагон не видел ничего хорошего в том,чтобы все узнали о копье.
Когда последний из них поклялся,о том что не скажет о копье,Эрагон продолжил говорить, “Так. Во-первых, у нас есть Dauthdaert, и это - больше, чем мы имели прежде. Во-вторых, я не планирую сражаться сразу против Муртага и Гальбаторикса вместе; я никогда не планировал этого. Когда мы достигнем Урубаена, мы выманим Муртага из города,а затем мы окружим его с целой армией в случае необходимости — вместе с магами-эльфами — и мы убьем или захватим его раз и навсегда.” Он оглянулся на собранные лица, пытаясь произвести на них впечатление силой его суждения.“ В-третьих— и это - то, чему Вы должны верить глубоко в Ваших сердцах — Гальбаторикс не неуязвим, однако очень осмотрителен. Он, возможно, бросил тысячи и тысячи сил на то, чтобы защитить себя, но несмотря на все его знание и хитрость, есть все еще лазейки,которые могут убить его, если только мы достаточно умны, чтобы додуматься до них. Теперь, возможно мне,или кому-то из вас предстоит стать тем, кто найдет эти лазейки,которые помогут его уничтожить,им может стать эльф или член Дю Врангра Гаты,кто угодно.Гальбаторикс кажется неприкосновенным,но я знаю, что у всех всегда есть слабость — всегда есть щель,через которую Вы можете проделать дыру,тем самым победив врага!
"Если Всадники древности не смогли найти его слабость, какова вероятность того,что мы сможем?" -Потребовал король Оррин.
Мы может быть ничего не можем.Не можем ничегог определенного в жизни.Но если его не смогут победить заклинатели 5рас,то мы можем с уверенностью говорить,что Гальбаторикс будет править сколько ему заблагорассудится.
Тишина повисла в палатке, короткая и глубокая.
Затем Роран сделал шаг вперед. "Я хотел бы сказать," сказал он.
Эрагон увидел, что остальные вокруг стола, переглянулись.
"Говорите , что хотите, Молотобоец," сказал Орик, к очевидному раздражению Короля Оррина.
-Слишком много крови было пролито за нас,что бы повернуть назад.Это было бы неуважительно как к мертвым,так и к тем,кто помнит мертвых.Это может стать бытвой между богами.Но я например буду продолжать бороться,пока боги не отправят меня вниз,или пока это не сделаю я.Дракон может убить 10000волков,по одному.А десять тысяч волков вместе могут убить дракона.
-Вряд ли-фыркнула Сапфира.
Роран улыбнулся без юмора: "И у нас есть наш собственный дракон. Решите как вы пожелаете. Но я со своей стороны буду в Урубаене, я буду лицом к лицу сражаться с Гальбаториксом, даже если мне придется сделать это одному. "
"Не одному" - сказала Арья. "Я знаю, что говорю от имени королевы Имилладрис когда я заявляю что наш народ будет стоять вместе с вами."
"И наш" - загрохотал Гарцвог.
"И наша", подтвердил, Орик.
"И наш" - Эрагон сказал таким тоном, надеясь попрепятствовать инакомысмлию.
После не большой паузы четверо из них повернулись к Гримру, кот-оборотень понюхал и сказал: "Ну, я думаю, мы будем там." - Он осмотрел его острые ногти. "Кто-то должен прокрасться мимо линии врага, и это безусловно будут не гномы неуклюже расхаживающие по городу в железных сапогах.
Орик поднял верх одну из бровей, даже если его и задели эти слова, он не показывал это.
Оррин сделал еще два глотка, а затем вытер губы тыльной стороной ладони и сказал: "Хорошо, вы как хотите а мы будем сражаться в Урубаене." - Его чашка была пуста и он пятянулся к бутылке стоящей перед ним.
Бесконечная головоломка
Эрагон и и остальные участники совета провели остаток собрания, обсуждая практические детали: линии связи - кто кому должен отвечать; должностные обязанности; перестановка палаток лагеря и постов часовых дабы предотвратить Внезапный налет Торна или Шрюкна на лагерь; и как обеспечить новым оружием и экипировкой воинов, чьи вещи были сожжены или попросту раздавлены во время атаки. В итоге все сошлись во мнении, что стоит повременить с разъяснениями относительно того, что произошло с Насуадой до следующего дня; куда важнее для воинов было выспаться пока совсем не рассвело.
И все же оставался еще один вопрос, который так и не обсудили, стоит ли пытаться спасти Насуаду. Стало очевидно, что единственный план это захват Урубаена, но к тому времени она бы умерла, или была бы тяжело ранена, или же принесла клятву Гальбаториксу на древнем языке. Таким образом они старались избегать этой темы, как если бы она была под полным запретом.
И все же, Насуада не переставала занимать мысли Эрагона. Каждый раз, закрывая глаза, он видел как Муртаг бьет ее, затем когти Торна, стиснутые вокруг нее, и наконец самого красного дракона, улетающего прочь в ночи. Воспоминания причиняли Эрагону боль, но он не мог от них так просто отделаться.
Как только совет был окончен, Эрагон позвал к себе жестом Рорана, Джормундра и Арью. Они последовали без вопросов к нему в палатку, где Эрагон провел некоторое время, советуясь и планируя завтрашний день.
"Совет старейшин создаст для вас некоторые проблемы, я уверен", сказал Джормундур. "Они не считают тебя столь же квалифицированым в политике, как Насуада, и они попытаются воспользоваться этим". Длинноволосый воин казался сверхъестественно спокойным начиная с нападения, так что Эрагон подозревал, что он был на краю или слез или гнева, или возможно того и другого.
Я знаю,сказал Эрагон.
Джормундур склонил голову. "Тем не менее, вы должны продержаться. Я могу помочь вам, но многое будет зависеть от того, как вам вести себя. Если вы позволяете им незаконно влиять на ваши решения, они будут думать, что они унаследовали руководством Варденами, а не вы".
Эрагон посмотрел на Арью и Сапфиру, обеспокоенный.
Не волнуйтесь, сказала им Сапфира. Никто не причинит ему вред, пока я слежу за ним.
Когда их второе собрание подошло к концу, Эрагон подождал, пока Арья и Джурмундр вышли из палатки; затем он поймал Рорана за плечо. "Что ты имел в виду когда сказал что намечается битва богов?"
Роран пронзительно смотрел на него." Ты с Муртагом и Гальбаториксом - любому нормальному человеку с вами не справится. Это не правильно, нечестно. Но это так. Мы как муравьи под вашими ногами. Ты хоть представляешь, сколько людей ты уничтожил одним движением руки?"
- Слишком много.
"Совершенно верно. И я рад, что ты здесь, чтобы сражаться за нас, и я рад считать тебя своим кровным братом, но я думаю, нам не стоит во всем полагаться на Всадника или эльфа или другого мага чтобы выиграть эту войну. Никто не должен быть в долгу у другого. Только не так. Иначе не будет баланса в мире."
Затем Роран вышел из палатки.
Эрагон опустился на койку, с чувством, будто его кто то ударил в грудь. Он сидел так некоторое время, сосредоточенный и задумчивый, пока внезапная мысль не заставила его вскочить и выбежать из палатки.
Когда он вышел из палатки, шесть стражников из бывшей охраны Насуады вскочили, вынимая свое оружие, чтобы сопровождать его везде, куда бы он не пошел.
Эрагон жестом остановил их. Он был против, но Джормундр приказал охранникам Насуады, в дополнение к Бледхгарму и эльфам охранять его. "Мы не можем быть слишком осторожными", сказал он. Эрагон не любил, что бы его сопровождало столько людей, но он был вынужден согласится.
Проходя мимо охранников, Эрагон поспешил туда, где лежала свернувшись на земле Сапфира.
Она открыла один глаз, когда он приближался к ней затем подняла свое крыло, чтобы он мог залезть под него и устроиться на против ее теплого живота.
- Малыш. - сказала она, и начала тихо петь.
Эрагон сел напротив нее, слушая как она напевает и чувствуя, как теплые потоки воздуха входят и выходят из ее могучих легких. За ним, ее живот поднимался и опускался с убаюкивающей последовательностью.
В любое другое время, ее присутствия было бы достаточно, чтобы его успокоить, но не сейчас. Его мозг отказывался замедляться, его пульс продолжал стучать, и его руки и ноги были слишком жаркие.
Он держал свои чувства при себе чтобы не потревожить Сапфиру. Она сильно устала после двух битв с Торном, и вскоре она впала в глубокий сон, ее гудение почти не слышно за ровным дыханием.
И все же мысли Эрагона не давали ему отдыха. Кажый раз, он возвращался к одному неизменному факту: он был лидеров варденов. Он, младший член бедной фермерской семьи, стал главой второй по величине армии в Алагейзии . Все это казалось ему невозможным, как будто судьба играла им, заманивала его в смертельную ловушку. Он не желал этого, не искал этого, но все равно это с ним происходило.
" О чем думала Насуада, когда выбирала наследника? " - думал он. Его сомнения не развеяли даже причины, по которым она выбрала его. " Неужели она правда считала что я смогу ее заменить? Почему не Джормундур? Он был с варденами много десятилетий, и обладал знаниями о командовании и стратегии."
Эрагон вспоминал как Насуада приняла предложения сотрудничества с Ургалами,несмотря на всю ненависть между их расами,несмотря на то,что это они убили её отца."Мог бы я так сделать?Он думал,что нет-не тогда,по крайней мере.Могу ли я сейчас принять такое решение,если это будет нужно для победы над Гальбаториксом?"
Он не был уверен.
Эрагон принял попытку успокоить свой разум. Закрыв глаза, он сосредоточился на подсчете вдохов. Удержать внимание сфокусированным на цели было нелегко; каждые несколько секунд, какая-нибудь мысль или желание отвлекала его, и он сбивался со счета.
Вскоре, однако, его тело расслабилось, и ,почти не осознанно, движение и видения его ... снов взяли над ним верх.
Много вещей, которые он видел, некоторые мрачные и тревожные, как его мечты, отразили события прошлого дня. Другие были сладостно-горькими: воспоминания о том, что было или что он желал,чтобы было.
Тогда, как внезапное изменение ветра, его мечты слегка колебались и стали более твердыми и более существенными, как будто они были материальными фактами, что он мог протянуться и прикосновение. Все вокруг него исчезло, и он созерцал другое время и место — то,что казалось и странным и знакомым, как будто он видел это однажды, и затем это прошло от воспоминания.
Эрагон открыл глаза, но образы остались с ним, затеняя его окружение, и он понимал, что он переживает не нормальный сон:
Темная и одинокая равнина представилась ему, пересеченная единственной полосой воды, которая медленно текла на восток: лента избитого серебра, ярче самого яркого света полной луны. … Плавающее на неназванной реке, судно, высокое и гордое, с белоснежными парусами, поднятыми и готовыми. …Ряды воинов, держащих копья, и два закрытых капюшонами фигуры, идущие среди них, как будто в величественной процессии. Запах ив и тополей , и чувство проходящего горя. … Когда раздается мучительный крик человека, и вспышка весов, и путаница движения, которая скрыла больше, чем показала.
А потом ничего, кроме тишины и черноты.
Взгляд эрагона прояснился, и он снова смотрел на крыло Сапфиры. Он сильно выдохнул, не понимая как вообще смог так долго не дышать - и дрожащей рукой смахнул слезы с глаз. Он не мог понять почему видение так сильно впечатлило его.
- Это было предчувствие? -удивился он. - Или что-то на самом деле происходит в этот момент? И почему это имеет какое-то значение для меня?
После этого, он был не в состоянии продолжать отдых. Его опасения вернулись с новой силой и толкнули его без передышки, вгрызаясь в его мозг, как множество крыс, каждый укус которых, казалось, заражает его ползучим ядом.
Наконец он выполз из-под крыла Сапфиры - стараясь не разбудить ее, - и побрел обратно к своей палатке.
Ночные Ястребы поднялись когда увидели его.Их лидер человек с изогнутым носом выступил вперед,чтобы встретить Эрагона:
-Вы в чем-нибудь нуждаетесь Губитель Шейдов?
Эрагон смутно помнил,что человека звали Гарвен.И он помнил,что после встречи с умами эльфов он потерял рассудок.Но сейчас он казался нормальным,не считая мечтательного блеска в глазах.Эрагон был уверен,что Гарвен в состоянии исполнять свои обязанности,иначе Джормундур не позволил бы ему приступит к работе.
-Сейчас нет,капитан-сказал Эрагон,-сколько Ночных Ястребов погибло сегодня?
-Шесть,сэр.Нас будет меньше пока мы не найдем им достойную замену.И мы хотим увеличить наше количество,чтобы лучше охранять вас.Нам не удалось спасти её-сказал Гарвен грустно-возможно если бы нас было больше...
" Мы все подвели её," - сказал Эрагон. " И чем вас было бы больше, тем больше было бы убитых "
Человек колебался, затем кивнул, выражение его лица было несчастным.
"Я подвел её"думал Эрагон когда заходил в свою палатку.Он был вассалом Насуады,и был обязан спасти её,даже больше чем Ночные Ястребы.И в единственный раз когда он её понадобился,он не смог её спасти.
Он проклинал себя.
Как её вассал,он должен был забыть обо всем и искать способ спасти её.Но он знал,что она этого не одобрит,она скорее умрет чем позволит её отсутствию помешать развитию дела которому она посвятила свою жизнь.
Эрагон выругалася и стал бродить взад - вперед по палатке.
"Я лидер Варденов."
Только теперь когда она ушла он понял,что она для него не просто liegelord и командир,она стала его другом,и он чувствовал тоже желание защитить её,какое у него было по поводу Арьи.Если он попробует спасти её он проиграет Вареденам войну.
Я предводитель Варденов.
Он думал обо всех людях, которые были теперь его ответственностью: Роран и Катрина и остальная часть сельских жителей из Карвахолла; сотни воинов, с которыми он боролся рядом, и еще многие также; гномы; коты-оборотни; и даже Ургалы. Все теперь под его командованием и зависящие от его принятых решений в борьбе против Гальбаторикса и Империи.
Пульса Эрагона участился, в результате чего его видение замерцало. Он перестал ходить и схватился за столб в центре палатки, потом вытер пот со лба и верхней губой.
Ему было жаль,что нет никого с кем он мог бы поговорить.Он смотрел на Сапфиру,но сразу откинул эту идею,её отдых важнее.Он также не хотел обременять Арью и Глаэдра проблемами которые они все равно не смогут решить.К тому же он сомневался,что сможет нормально поговорить с Глаэдром,после их последнего разговора.
Эрагон продолжил монотонно шагать кругами : три шага вперед , ра
[hr][br]
Я не злопамятный, я просто злой, а вот память у меня плохая. Совсем склероз замучил: отомщу, забуду, и еще раз отомщу.
|
| |
| |
|
|
 |
|  |
|
